Сейчас жизнь проходила в бегах и постоянном страхе. Чем дальше, тем хуже. Новая власть разрушила наш дом, Мексика никогда не станет прежней. Люди повторяли вполголоса слово «победа», а сами боялись ходить поодиночке. Боялись этих миротворцев. Да как они смеют так называться, если несут за собой только смерть и разрушения? С приходом Герреро никто не остался незамеченным и в стороне, теперь за каждым нашим шагом следят. Тоталитаризм во всей его красе. Эта женщина считает себя и судьей, и палачом вот уже год. Как население допустило приход Ноэми к власти? Неужели мы были настолько разобщены и потеряны, что поверили ее словам о лучшем будущем?
Но это будущее не наступило. Зато есть комендантский час, колючая проволока по периметру штата, притеснения и казни. Представляете? Казни в, мать его, двадцать первом веке. Веке, когда все-таки наступил этот чертов апокалипсис. Все перестало работать с исчезновением электричества, даже моральные ценности.
Я часто прохожу мимо своего старого дома, в котором мы росли с сестрой все детство. Сейчас я замечаю недалеко от его лужайки человека и подхожу ближе. Нет, это уже труп, миротворцы постарались. Мистер Гомес, наш сосед, ему было больше шестидесяти лет. Чем он мог помешать?
Смотрю на дыру в его черепе и перевожу взгляд на его глазницы, они такие пустые и холодные. Что Гомес видел перед самой смертью? Дуло пистолета, направленного на него? А, может, вся жизнь пронеслась перед глазами. Тяжело ответить на поставленный вопрос, да я и не спешу узнать это на своей шкуре.
Надо было двигаться дальше, скоро наступит комендантский час, а проблемы мне сейчас ни к чему. Не думала, что такое вообще может произойти. Все это, в один момент потерять родителей и чувство безопасности. В первое время не могла даже спокойно спать, постоянно мучили кошмары и просто боялась. Пролила много слез над телами погибших, на протяжении целого дня после отключения электричества чувствовала себя отчужденной, и не была способна лечь и заснуть. Казалось, что после того, как голова коснется подушки, боль в сердце снова вернется, и нельзя будет проснуться.
Потом приход Ноэми, буквально через неделю она взяла бразды правления в собственные руки. Можно было как-то избежать этого? Я так и не смогла задать этого вопроса, он словно застрял у меня в горле горьким комом, комом поражения. Уже ничего не будет как прежде, старое не вернется. Вряд ли все могло быть иначе, но даже то, что было, не имело конкретного описания. На потертых страницах учебников по истории, что давали нам в школе, где на потертых страницах автор увлеченно описывал этапы, когда в странах устанавливался тоталитаризм, мы же не придавали этому значения. На деле теперь не знаем, что делать. Для меня попытка понять и осознать в полной мере то, что произошло, провалилась с самого начала, еще, когда смотрела на лица своих соседей и друзей, испачканные кровью мексиканцев. Они просто начали идти друг против друга, когда-то единый народ.
Я не знаю, как быть. Хочу сбежать отсюда, да и сестра подталкивает к этому. Но не могу, совесть не позволяет бросить здесь людей. Отец всегда говорил, что чувство долга и помощь близким людям меня когда-нибудь погубят. Похоже, момент скоро настанет, и меня поймают рядом с колючей проволокой с кусачками в руках, а потом публично расстреляют на потеху приближенным людям Герреро.
Почти семь часов, надо торопиться, еще несколько улиц и я дома. Как по мне, дом – это не место, а люди. Поэтому точнее будет сказать, что я сейчас иду в старый развалившийся небольшой домик, в котором мы обосновались вместе с сестрой и ее парнем. На самом деле, сейчас я старалась не думать ни о чем, но гулкая пустота в мыслях сменялась образами застывших мертвых тел, конечно, всех их я не видела, но отлично представляла. Представляла грустного Рамоса, который устало, закрывал глаза, смотря на тех, кто когда-то был его другом. Я никогда раньше не видела его таким. И моя маленькая Тока, которая защищает меня, хотя должно быть наоборот. Но потом в голову снова приходит пустота, она, же наверняка останется до самого вечера. В груди что-то больно сжималось Бедный мистер Гомес. Следом за опустошенностью приходит решительность.
Герреро хоть и стремилась к миру, продала свою душу самому Дьяволу, и теперь ее главная задача - подготовка убийц, но потом все равно проиграет войну просто из-за того, что выбрала неправильный путь, не правильные методы. Все неправильно, так не должно было произойти.
- Тока?! – дверь нараспашку, выглядело так, будто ее выломали. Забегаю внутрь, все разбросано в разные стороны. Иногда случаются такие непредсказуемые моменты, когда просто впадаешь в ступор, и происходящее вокруг резко становится тише, удаляется куда-то в глубину сознания, чтобы подчеркнуть ту, быть может, крошечную деталь, которая только для тебя имеет большое значение.
Их не было, дом пуст. Миротворцы побывали здесь, но быть может, сестре удалось убежать. Она была сильной для всех. Всегда. Когда отключилось электричество, началась собираться группа повстанцев, я уже с обречением понимала – младшая Гутьеррес будет там, в назначенный час среди первых, зная, чем все это может грозить. Потому что иначе не могла. Не могла подчиняться власти, которая несла только хаос.
