С водой у Яте было немного свежей - она последний раз пополняла запасы перед выходом дома целителя. Еще у нее был полный вина мех. Не знатное вино, конечно, так, городская кислятинка. Яте привычно погасила им имеющую обыкновение подтухать воду из меха, в принципе, на троих двух литров хватит с запасом. Лошадям предстояло довольствоваться подножным кормом, но зато и "чахликов" листву могли объесть - она обычно плотная, держит воду. Кроме того, можно было обстругать от колючек пару кактусов, пусть себе влагу лижут. В общем, тоже бы не пропали. Вот чем поить дракона - этого Кила не знала, о чем сообщила.
Ее мечи, хорошо заточенные, вполне годились для срубания пары деревцев, а маяться с подготовкой дров и вовсе не стоило, по ее мнению: когда стараниями Элизабет, на сучьях, собранных Даниилом, заплясали огоньки, жадно набирая жар с пуков трав, она просто перекинула ствол был прямо через костер: так и подсохнет и перегорит на два полешка.
Сумерки сменились мглой, и больше степнячка от костра не отходила - в темноте ей не было видно ничего. Начало холодать - накинула на плечи медвежий плащ с подбоем.
Кокосы ее заинтересовали, никогда таких не видела. Со своей и Элизабет стороны предложила остатки дневной трапезы, да несколько сырых индюшачьих яиц - прикопать в золе по краю, пропекутся. Не ожидала она так скоро оказаться в дикой местности, хотя и не нервничала о том. Запасами богата не была.
Зато днем надеялась, если не доберутся до обжитых краев, подстрелить какую-нибудь дичинку да воды разыскать. Ей не привыкать охотиться натощак.
Еще раз наказала, чтоб лошадка никуда не шла и не боялась драконы, положила под голову руку, в которой меч зажала, да буркнула, чтоб раньше восхода ее не будили, ей все равно ни зги не видно, и часовой из нее так себе.
Потом сказала, чтоб костер не упустили. Да так и заснула.

Яте Кила.

— Вы что, знаете это существо? — опешив спросил кречет, поднимая с земли вторую палку для нового броска. Ну естественно они знакомы. Учитывая несколько необычную внешность собравшихся на поляне, и то как они спокойно реагировали на демона, можно было предположить что нечисть якшается с себе подобными.
Когда зверь представился, Симм попытался сделать вид что он понял ну хоть что-нибудь из ее слов, но широко открытые от изумления глаза и частые глупые кивки выдавали то что стражник пытается сделать хорошую мину при плохой игре.
Он начал приближаться к новым знакомцам, в то же время не выпуская дивную птицу из виду. Подходя, он услышал что-то об идее отправить его в деревню. И что-то о магии, что он счел бы бредом еще каких-то двадцать минут назад.
— Я только за, клянусь моим плешивым черепом. Мне кажется что сейчас мне нужно крепко выпить и подумать о всем произошедшем. Деревня это то что нужно.
Услышав предложение парня, кречет нахмурился и и упер руки в бока.
— Что ты, меня все устраивает. Ты только посмотри на меня! Я прям в самом расцвете сил! Вы идите себе а я останусь тут, сооружу себе шалаш из долбаных веток. Буду до конца жизни влачить существование лесного старца-друида, кушая корешки и ягоды да слушать как белочки говорят мне что я рехнулся. Конечно я пойду с вами. — Симм повернулся к девушке, — Каков твой план, красноглазка?

Бартоломью Симм

«Это и есть твой ответ? Соглашаться?»
Не успевает тоскливая безнадёжность этого откровения засесть в голове, как окружающая ткань реальности начинает трещать по швам. Чародейка в страхе съеживается, не зная, появления какой дряни стоит ждать из мистерианского разрыва в Завесе. Неужели это она виновата? Магичка знала, что барьер между миром и Тенью истощается там, где случилось множество смертей – или же творилось слишком много магии. Но кто оттуда полезет? Ведь демоны уже здесь, а духов обычно влечёт смерть...
Из черноты является лишь одна тварь. Разумная.
Рыжая открывает рот, чтобы что-то сказать, но, не выдавив ни звука, закрывает его. Она чувствует себя девицей из сказки, забредшей в дремучий лес слишком далеко. Мысли куда-то уплывают и путаются, не связываясь стройной канвой. Нира растерянно смотрит на птицеподобную тварь, заторможено пытаясь понять, что это чёрт возьми такое. Существо не похоже ни на одно и знакомых ей, напоминает какую-то шаманскую куклу, наспех слепленную из всего самого жуткого, что оказалось под рукой.
«Я смотрю, у судьбы иссякла фантазия, - едко подумала она. - Ну и что ты за чудо-юдо такое?»
Взгляд перепрыгивает на фигуры хозяев гнусного зала, чтобы увидеть их реакцию на явление неведомой зверушки, но не тут-то было.
Такая застекленевшая обездвиженность ей уже знакома. Кажется, в прошлый раз время останавливали близняшки-церберы – а после начали заживо гнить.
«Надеюсь, вы там успели окончательно издохнуть»
Жрица с трудом поднимает себя с пола, здоровой рукой цепляясь за стену. Сломанная висит бесполезным куском мяса – перелом слишком высоко, и девушка совсем не может ей пошевелить. Только коротко заскулить и скривить рот в гримасе, нечаянно задев плечом камень.
-О-о-о.. М-мать твою…
Покорчившись с десяток секунд, вдова осторожно придерживает безжизненную руку, снова начиная её исцелять, и делает несколько шагов – прочь от одного чудища к другому.
- Ну здравствуй. Я, признаться, не могу понять, что ты такое. Смерть?
Ляпнула наугад, и тут же подумала: не попала. Книга вроде говорила, что местное воплощение смерти создало жнецов по своему подобию и всё такое. А эти двое не особенно похожи.
«Но наверняка из одного племени. Может, какая-то её слуга? Птица, череп… Вестник? Падальщик? А рога зачем? Хотя у Ио тоже есть… Мода у них такая, что ли?»
Нира снова посмотрела на застывшие фигуры демонов.
«Явилась бы она, если бы я согласилась? Или моя судьба по-быстрому бы переписалась?»
И вроде бы впору порадоваться, что хоть кто-то о ней побеспокоился, да только…
«А сама, как всегда, ни на что ни способна. Что ни сделаешь, что ни решишь – всегда всё не так. Да и вряд ли кто из тёмных тебе бы помочь захотел. А если решит тебя снова к Присцилле выкинуть?»
- Надеюсь, ты понимаешь, что одна и прямо сейчас я не смогу этого сделать, - выдохнула магичка. Талдычит и талдычит очевидные вещи в надежде, что хоть кто-то услышит, – Мне… нужна помощь.
«И сон. И еда. Ох уж эти смертные тела»
Хотя магический прилив и поддерживал в ней силы, надолго его не хватит. А уж моральное истощение доходило до таких пределов, что психика уже явно работала в долг. Растерянный взгляд пробежался по множеству зиявших в пространстве дыр. Ведьма не спешила к них приближаться: неизвестность темноты пугала.
«Их так много… Как будто бы у меня есть выбор»
Только вряд ли явившаяся тварь будет его предоставлять. Хочется свесить плечи, да ведь работает только одно. Жрица вопросительно смотрит на рогатую птичку, ожидая очередных людоедских условий и ультиматумов.

Нира О’Берн.

И вновь ожидание тяготило его. Амалур лениво скрестил руки на груди, чуть приподняв подбородок, и просто ожидал. Его раздражало, насколько медлительными были люди, когда принимали решения. Из раза в раз, в каждый век, одно и тоже. Наблюдение за застывшими фигурами лишь усугубляло положение. Он вглядывался в каждый контур, каждую зависшую пылинку, книжный изгиб, и утомлялся все сильнее, ощущая расплывающуюся по всему телу тяжесть каждой частичкой себя. Вкус бесконечной жизни был так отвратителен порой, когда её отравляли скукой и тоской, ядами, от которых нельзя просто так избавиться, будь ты хоть трижды великим демоном.
Сделав несколько шагов назад от внезапной «вспышки света» жрицы, демон изогнул бровь. Она выбила его из своеобразной прострации.
«Намеки?» – медленно растянулось в его голове.
– Будь милостива, я терпеть не могу загар, он мне не к лицу, – вяло ухмыльнувшись, блондин пожал плечами.
Очередное искажение пространства.
«Что теперь?», – он краем глаза глянул на открывшийся портал, скучающе посмотрев на свои пальцы, в попытках использовать магию, – «или кто?» – Но сотворить магию не вышло. Нира подтолкнула его на размышления о магии, которые не имели смысла, поскольку... Как она вообще здесь, черт побери, наколдовала свет?
«Новая баба в отряде? Ничем хорошим здесь не пахнет»
Тем не менее, как приятно иногда осознавать, что не каждый из местных владык был обделен комплектами одежды. Блондин наконец-то ощутил, что между ног нигде не продувает. Вместо того, чтобы тратить время на новую бесполезную бабу, он посмотрел на себя. Ему наконец-то подарили новую одежду, правда шмотье было не в его вкусе, разве что цвет соответствовал ожиданиям. Не то что бы он разбирался…
И еще была пара сюрпризов.
Неприятный холодок в области шеи внезапно выбил все мысли из его головы. В первые мгновения он еще не успел понять, что произошло, пока наконец внутри него не начало зарождаться одно очень знакомое чувство.
Злоба.
Словно вонзившаяся в плоть стрела, всплыло неприятное понимание… Его хотят взять на поводок…?!
Искуситель провел несколькими пальцами по ошейнику на своей шее, на первый взгляд не заинтересованно, но каждое его движение как будто ломалось. От прежнего спокойствия не осталось и следа, его как будто окатили леденящей водой.
Ошейник.
Натянув улыбку, он с трудом сдерживал гнев, подобный всепожирающему пожару. Он вспыхнул казалось бы ни с чего, но нужно ли много? Искуситель злобно посмотрел на хлам из костей и клюва, сжимая руку в кулак медленно и напоряженно, и представлял, как будет звучать её стон, в созвучии хруста её шейки. Но главное не раздавить за одно мгновение, ведь одним мгновением чужих страданий сыт не будешь…
Верно…?
– Как забавно... – он «удивленно» развел руками, в попытках держась себя. Но все это наигранное удивление трещало по швам. Улыбка тянулась, брови приподнялись. Он прикрыл глаза. Выходило плохо.
Нахальная птица… Стервозная жрица…
Ошейник так неприятно сидел на шее… Демон буквально считал секунды по ощущениям, пытаясь не сбиться с мысли, не потерять самоконтроль.
– Как это понимать?! – наконец заорал Амалур, попытавшись воззвать к своей магии, но огонь в его руке не запылал. Он направлялся к птице, даже не посмотрев, появилась ли зеленая искра магии в его ладони. Ему хотелось раздавить дрянь, хотя на самом деле он знал, что ничего не выйдет, ведь он был достаточно умен, чтобы понимать это.
По крайней мере он взял парящую в воздухе книгу и швырнул её в птицу. Пусть хотя бы так, посмотреть на её реакцию. На большее он не рассчитывал, а самое интересное – этот поступок не основывался на эмоциях.
С силой ухватившись руками за цепь, блондин приложил сверхчеловеческие усилия, чтобы попытаться разорвать железные звенья. Уж слишком неприятно сидел ошейник, о, чертовски пренеприятнейше. Демон хотел хотя бы сломать цепь, отыграться на этой унизительной железяке. Он направил всю свою злобу на одну вещь, как это делают потерявшие от эмоций голову смертные, а потом цепь просто исчезла... Но все еще была при нем.
Блондин закатил глаза, закусив губу, и развел руками.
– Блестяще, – резко слетело с языка, его переполняли эмоции, которые ему были практически не свойственны. Человечности в нем было не так много, но для гнева и прочих грешков хватало.

Амалур

"Не хочу!", - будь ведьмак совсем отбитым на голову, он бы прямо объяснил, что быть бойцом на подхвате - это одно. А руководить ликвидационной бригадой - это совершенно другое. И что пропитой циник-одиночка в качестве неслаженной команды - это такое себе здравое решение.
Но для сохранения своей ценной тушки было логичнее промолчать и попытаться в меру своих компетенций разгрести сложившуюся кучу обстоятельств.
Ну совершенно не хотелось ему быть вершителем судеб и властителем чьих-то сил. Но проявлять строптивость и поступать наперекор тому, кто только-что буквально переломил по щелчку пальцем судьбу демона и волшебницы - тоже относилось к разряду "можно, но только один раз в жизни".
- Тирий простой смертный? Или для его убийства требуется артефакт, обряд или особенный вид металла? Существуют какие-либо яды, заклинания, зелья, которые дадут нам преимущество? - если относится к происходящему как к простому заданию - все выглядит в разы проще. Есть он, есть задание. Есть трое, кто будут дополнительными факторами. Но если на время вынести их за скобки, то есть он, наниматель и цель заказа, - Есть риск того, что у него при себе будут антимагические артефакты или амулеты? Как мы его узнаем, если он примет облик, к примеру воробья? И способен ли он читать мысли?Список вопросов был не полон. Лучше было бы сесть и обстоятельно выписать все моменты на пергаменте, потом выспаться и перечитав, выписать то, что требовало ответов. Но... Скорее всего такой роскоши у него не было.
Даже гарантии, что ему ответят на его вопросы - не было.
Он чуть улыбнулся. На некоторые вопросы могли бы ответить его товарищи. Возможно. Какие-то ответы, пришлось бы найти самостоятельно. Но в целом...
Найти кого-то и убить задача куда проще, чем то, для чего его нанял Тирий. К тому же, разница во времени позволяет положить мужской прибор на совесть, которая когтями волколака царапала его изнутри за нарушение контракта.
- Если вы нанесли вред моим соратникам, то прошу восстановить их, - толика заботы не повредит, - и я бы попросил перенести нас куда-нибудь рядом с корчмой. Возможно, кто-то голоден. И не помешала бы карта. Если такие в природе существуют.
К тому же, не помешает обсудить их положение в спокойной обстановке, без лишних глаз и ушей.

Римон Рок

Пытаясь понять, что же на самом деле произошло с его обликом, Бариан перебирал в памяти события последних суток. Вот он спокойно вышел на тракт, намереваясь дойти до ближайшей стоянку купцом и получить работу, вот на него напали волки, затем загадочные врата, странный коротышка с кучей вопросов. Затем темнота, тошнотворное ощущение переворачивающихся потрохов и вот, он в странном разрушенном здании. Ни волков, ни снега кругом, ни тумана, только пыль, обломки и мертвецы. И, конечно, подруга по несчастью, беловолосая красавица Мирана. Затем встреча с первой ведьмой в новом странном мире, но та управляла мертвецами, и никаких превращений с ним самим и девушкой не произошло. После странная девочка Кая с ее бедой. В ней ли дело? Возможно, но почему именно сейчас, когда ее уже не было рядом? Затем встреча с магическими, по словам Каи, животными в лесу. И снова не то, вряд ли они повинны в этих метаморфозах. Хотя убить все же следовало, на всякий случай... Деревня, появление девушки-лошади и ее крылатого кота. Эти выглядели еще подозрительнее, но в них совершенно не ощущалось угрозы, скорее они были жертвами злых чар, нежели их источником. А может его превратила та красотка у ворот деревни, что попросила помощи в поле? Как знать, во всяком случае Бар не переживал о взбучке от Мираны, что досталась селянке.
Ответа на вопрос не находилось, и воин готов был смириться со своей участью. Каждая минута в младенческом теле тянулась долго, так дети видят жизнь? День кажется бесконечным, неделя и вовсе чем-то необъятным. Воин уже забыл, как видел мир ребенком, но сейчас те ощущения эхом разносились в памяти. Найдется ли способ снять проклятье, или его путь окончится вот так? Быть может, он погибнет, не прожив и целого дня в этом странном мире, но он может постараться сделать это с честью, защищая чью-то жизнь.

Бариан

Исиль и Энигма воспользовались блуждающим порталом, чтоб покинуть негостеприимный людской лагерь, и их перенесло в разрушенную часть города Карлеонис. Они подняли немало шума, по прибытию и обе травмировались - у Энигмы было вывихнут палец крыла, а сама фея ударилась спиной при падении. Нет худа без добра: на шум вышла Тория, давняя знакомка эладринки. Изменившаяся, но вполне узнаваемая. Радость встречи прервали покойники, что решили перестать валяться по улицам. Девушкам пришлось уносить ноги, да еще и вывихнутое крыло гиносфинкса! Пришлось вправлять, от чего и Исиль оказалась оглушена болью. В довершение проблем, на Тори напала довольно агрессивная мистерианская лихорадка. Заперев подругу в каком-то подвале, Исиль сумела кое-как увести нежить за собой. Они вернулись по воздуху, и, втроем проложили дорогу с улиц к пристани, преследуемые еще одним зомби, маленьким мальчиком, от которого разило некромантией, так, словно он и был источником всей магии в городе. Не решаясь оказаться быть застигнутыми над трупом ребенка, Исиль настояла, чтоб его связать и привязать к какому-то столбу, чтоб было ясно, что не они его убили. Так и отправились в уцелевшие кварталы, к пристани, где выжившие расчищали завалы и и готовили погибших к погребению. Оказалось, местные жители не желали видеть в городе нелюдь, даже готовых помочь, даже в минуту горя и отчаяния. Случайный пришелец из портала так же хлебнул народного гнева, упомянув город Инь-Янь, в котором сражался против нежити, хотя и выглядел, как человек. Ксенофобы выгнали троицу обратно в руины, где с Тори начали происходить какие-то метаморфозы.

Исиль

Наверное, Миране все же повезло. Ну если не брать в расчёт пропажу ее ученика и неудачное падение, а также последующее неприятное открытие того, что место, где она очутилась в корне отличается от привычных ей краев. Ей все же посчастливилось даже вдали от дома встретить земляка. Да, вспыльчивого, неуклюжего балбеса, но тем не менее собрата как по происхождению, так и по несчастью. Им удалось не быть растерзанными ходячими трупами, выбраться к людям. К не совсем доброжелательным, но все же людям. 
Мире повезло, ведь даже в столь непривычной для нее обстановке она имеет возможность помочь ребенку в беде. Да, в этих землях хватает ведьм, неведомых тварей и вокруг талдычат о демонах, но пока беда обходит девушку стороной. Да, Бариану повезло меньше, но кто же виноват, что его приспичило якшаться с одной из ведьм, за то и поплатился. Но все же Миране повезло, ведь совсем скоро они доберутся до человека, который просто обязан приоткрыть завесу тайны и прояснить многие моменты, а за одно и помочь снять заклятье с ее напарника. Он может сейчас не так привлекателен и не так силен, но почему-то Мире хочется верить, что она нашла опору в жизни. Кто знает, а может и истинную любовь. 
Ей определенно очень крупно повезло.

Мирана

Вот ты стоишь такой в пустые с жабой на руках... И смотришь как молодой человек, уже второй раз за все ваше короткое знакомство творит мистическое нечто. И ты понимаешь, что дальше снова будет какое-нибудь крайне интересно приключение… А ты недавно отошел от личностного кризиса и понимаешь, что ты не знаешь, как дальше жить. Вы посмеетесь и скажете, что такое не может быть? А Настасья захочет плюнуть вам в лицо. Потому что теперь это ее реальность.
Некоторые ее попытки все равно остаются бесполезными. Все-таки за детьми она не уследила и неизвестно теперь, где они. Или что ей придется практиковаться в полевых условиях и без наставников. Да еще всякие грубияны под боком.
В каком моменте ее жизни она поняла, что ее мечты переломали через колено. И теперь ей только и остается, что слепо шарить в пути, наполненном туманом? Наверное, тогда, когда она вообще упала в ту таверну и ничего не понимая попыталась прибиться к незнакомцам. А потом ее попытались снасильничать, затащить в пьяную компанию и вытащить из этого благоприятного заведение за волосы. Ее вывод? Жизнь какаха, мужчины животные, а ее будущее это полный полярный лис.
Или, когда ее фактически забросили на крышу к парню, которому она якобы полезна будет? Хотя даже такая наивная блондинка как она не верит, что ее послали ему в помощь. И это все против ее воли как будто она какая-то дворняга? И хорошо еще Арчер оказался не плохим. Хотя с маньячными заскоками. Отправить беспомощную девушку на верную смерть это гнусно. И она очень надеется, что с ней не поступят также.
А может, когда реальность ее ткнула в то, что она беспомощное нечто, которое не может и минуты протянуть без приключений? В первый раз, когда ей закрыли рот, а потом устроили жуткое представление с ее участием. Или сейчас, когда ее нагло попытались кинуть на деньги. А она как дура попалась в ловушку.
Но… Может все не так уж и плохо? Она здорова и свободна. Главное не попасть в рабство или тюрьму. Да и умирать ей как-то совсем не хочется…

Настасья Мороз

Ты серьёзно называешь это "приключениями"? – на лице вдовы промелькнула смесь удивления и пренебрежения.
-  Ну, если уж так… Что ж, приключалась тут не я, а приключали меня. Насильно. Знаешь, если призадуматься, то я с трудом вспоминаю, когда в последний раз оказывалась где-то, стремилась к чему-то по своей воле, из внутреннего стремления, а не под давлением обстоятельств. Рабство, клетки, тюрьмы, цепи и ошейники, насилие, изнасилования и унижение, какие-то навязанные задания, случайные порталы… Мне всегда просто хотелось выбраться. Убраться. Всё. Наверное, из-за этого оно и особенно тяжело – со мной что-то приключается, и я пытаюсь это пережить, но у меня нет никакой внутренней цели, внутреннего стимула. Душевного, знаешь ли, пряника. Ну, то есть…. Есть, конечно, какие-то мечты. Желание отомстить. Кого-то убить. Что-то изменить, кого-то встретить….
Взгляд смущенно перепрыгивает куда-то в сторону.
- Просто, понимаешь, всё из этого такое… Недостижимое. Абсолютно всё. Я даже не могу встретить человека, которого…. Не важно. А что уж до остального!.. И если недавно мне казалось, мне надеялось, что у меня будет хотя бы великая судьба, что я спасу мир, что стану великой героиней – и, может, хотя бы в уплату за это смогу получить хоть что-то желаемое, хоть одну голову на пике, то что теперь? Меня принуждают переписать историю и создать мир, где я стану ещё более ничтожной? Где я никогда не была чьей-то надеждой, не была хотя бы важным орудием? Где моя сила так не важно, что ее может уничтожить какой-то кошкоглазый мужик, если в голову что вдарит?
Шумно втянув воздух, рыжая ненадолго замолчала.
- Знаешь, у всякого приключения должна быть хоть какая-то мораль. Ну, типа, вот эта вот Главная Мысль, к которой придет рыцарь, победив всех драконов и спасая всех принцесс. Обычно это что-то в духе "всё ты можешь, стоит только захотеть, братишка-свинопас!". Какая она у моего пути? К какому выводу я должна прийти? Что я всегда всё делаю не так? Что все мои усилия бессмысленны? Что я никчёмная дура, способная только ошибаться и отравлять жизнь тем, кто оказался рядом? Не знаю. Не понимаю.

Нира О’Берн

Ей снился приют.
— Хей, Лорен, — чужой низкий голос окликнул девушку, Нона без интереса обернулась, бросая равнодушный взгляд на Николаса. Парень стоял в проёме, с улыбкой глядя на неё.
— Вчера же было, — недовольно цокнула Лорен, откидывая край одеяла и собираясь ложиться спать.
— У меня молодой и здоровый организм, нужно каждый день.
Нона скривила губы и села на край кровати. У неё и после вчерашнего болел низ живота.
— Не хочу.
Николас закрыл за собой дверь, лишая комнату света с коридора. Подошёл к девушке и собственнически погладил рукой грудь поверх ночной рубашки. Лорен посмотрела снизу вверх с отвращением. — Противно.
Парень грубовато стиснул грудь и наклонился, целуя шею. Лорен, морщась, повернула голову в сторону, чтобы не мешать, и принялась смотреть в стену. Николас толкнул её на кровать, вынуждая лечь на спину. Сверху навалилось тяжёлое тело и хрипло задышало в изгиб плеча.
— Давай сегодня полегче, — сказала Нона и потерла ладонью лоб. Хотелось спать. — И не внутрь.
— Пф... Буду делать что хочу. Другим можно, а мне нет?
Лорен засмеялась, начиная раздражаться.
— Другим это кому? Твоим дружкам? Ты же сам им разрешаешь, чему ты удивляешься?
Колено втиснулось между ног, рука парня легла на бедро под край ночной рубашки, условно погладила.
— Да это один раз было.
Пальцы грубо погладили между ног, Лорен не почувствовала ничего, кроме боли и бессильной злости. — Почему ты не найдёшь кого попроще? Да любая была бы рада тебе дать.
— Не говори ерунды, мне нужна ты.
Нона безучастно посмотрела на симпатичное, но такое ненавистное в этот момент лицо.
— Смешно. Тебе просто нравится это. Больной садист.
Николас посмотрел Лорен в глаза, она чувствовала чужой взгляд, но ей было наплевать, потолок казался интереснее. Потом раздалось шуршание — парень стал стягивать до колен штаны. Нону затошнило, коротко замахнувшись она влепила Николасу пощечину. Он тут же выкрутил ей руку до боли, глядя со злостью.
— Не хочешь по-хорошему?
— С тобой может быть хорошо? — в лицо засмеялась Лорен и тут же стиснула зубы, чтобы не застонать от боли, когда пальцы парня сгребли и сжали в кулаке ее волосы. — Да все я знаю, ты же просто любишь бить тех кто послабее. Вперёд и с песней, я же не против.
— Заткнись.
Так было легче. Когда Николас злился, то делал больно и плохо, но это было лучше растянутых прелюдий, которые доставляли Лорен душевную боль. На глаза навернулись слезы, она упрямо нахмурилась и процедила сквозь зубы:
— Мне наплевать на тебя. На то, что ты делаешь. Я тебя ненавижу.
— Неправда, я знаю, что ты меня любишь.
Чушь. Это уже давно не было правдой. Лорен пнула парня в живот и съежилась, зная, что неминуемо последует наказание. Оно было всегда.
Перевернул на живот. Развёл ноги. Проникновение было привычно болезненным. Лорен смотрела на одеяло, абстрагируясь от происходящего, думала о том, что осталось всего два года — и она будет свободна. Кровать скрипела от движений, тело покачивало в ритм. Лорен закрыла глаза, считая секунды и чувствуя отвращение от звонких шлепков.
— Животное, — процедила с ненавистью, но Николас только ласково погладил её по пояснице, задрав рубашку. Она столько лет оскорбляла его, что ему было все равно.

Потом он ушёл. Лорен снова села на кровати, зажгла лампу и посмотрела на запястье, на котором темнели свежие синяки. Завела руку между ног, проверяя. Крови было совсем немного. Бывало и хуже. Нона вздохнула и легла, закручиваясь в одеяло. Думала, что уже почти две недели как у неё не начиналось кровотечение. Второй аборт? Снова ругань настоятельницы. Сплетни девушек. Поклонницы Николаса её изведут. Никто же не знал, что он... такой. Хотелось плакать, но Лорен просто медленно моргала, глядя в окно. Потом закрыла глаза.
«Я подумаю об этом завтра».

Лорен Нона

- Рвем отсюда! - за короткий отрезок времени перед эльфьим носом развернулось настоящее представление, участником которого Баввуру становиться жутко не улыбалось. Только прикоснувшись к посоху, здешний Камилла растворился. На его месте, будто так оно изначально и было, появился Блондин. Посох же превратился обратно в змейку.
"Тухлого кальмара мне на ужин, обед да завтрак!" - картографа ничуть не смущала нагота его новой знакомой до этого момента, а сейчас и подавно. Подгоняя ушастую девицу вперед, Дайн перебирал ногами в сторону моста. Как казалось остроухому- это был единственный способ удрать от Храма. За спиной слышался голос старухи и чьи-то недовольные возмущения. По траве, цепляя слизь от рыбьих тел, заскользил змеиный клубок. Промчался и ухнул в пропасть.
- К сакуре. Эльфу с зелеными волосами скажи, что Крыса ту... - эльф много думал. Думать, правда это случалось с Баа не часто, было его коньком. Коньком Горбуньком так сказать. По дороге к городу, по дороге к Храму Крыса взвешивал и размышлял на тему, а не продешевил ли он с тем Блондином в яблоках? Он получил всего лишь какое-то яблоко и тут же половину его умял с голодухи.
"Может, конечно, статься, что это было молодильное яблочко или яблочко долголетия", - ворчал себе под нос Баа, когда компания утром брела по парку, - "Вот только как я об этом узнаю? На шестой сотне лет все морщины на моём распрекрасном заду разойдутся?" Про то, что от хозяина змеи он получил еще и необычный камень, умеющий указать направление к желаемому, эльф в расчет не брал. Скорее всего действие этого Указателя закончилось, как только он нашел Эсфанайзиса.
Как бы то ни было, а выспросить у Блондина точно у картографа снова нормально не получилось - скрюченный он завис в воздухе, будто пойманная рыбка: - "Русалочка-переросток".
- Я выполнил условия своей сделки! А к вашим с Блондином делам я не причастен.

Баввур

Ряженые Мирана с Каей отправились к дому девочки, где, предположительно удерживали Марию, крылатый гепард кентавриды Астры скрылся, а в деревню вернулись охотники с добычей. План отвлечь на себя внимание требовал приведения в исполнение, и воин заговорил с местными, но снова не все пошло гладко: нечто вывело Белую Астру из равновесия, и та рухнула в обморок. К сожалению, оказалось, что местные враждебно настроены с существам иных видов, и хотя Бариану было разрешено свободно перемещаться по деревне и заниматься своими делами, от Астры потребовали покинуть деревню.
Едва ее удалось привести в чувство, мужчина изложил, как обстоят дела, и предложил ей вместе уйти за пределы поселения. Он рассчитывал не спеша покинуть границу, так, чтобы случайные прохожие и наблюдатели у ворот видели это, а затем лесом обогнуть стену и вернуться к тому месту, где Кая провела их подземным лазом.
Достигнув искомого места, воин попросил Астру немного подождать, пролез внутрь периметра и лишь затем, убедившись, что их никто не видит, подал ей знак, чтобы та перелетела ограждение. Затем он быстро направился в направлении, куда ранее ушли Мира и девочка, предоставив Астре искать ее пятнистого товарища, стараясь не привлекать излишнего внимания. В случае опасности ей надлежало улетать вместе с Брайсом и не подвергать себя риску.
Вскоре улица закончилась, дома дальше были разбросаны в отдалении друг от друга, и между ними почти не было укрытий, но так же и лишних глаз и ушей. Искомую парочку Бар приметил издали, видимо они не могли решить, как быть, так как Кая явно пару раз указала рукой на ближайший к ним дом, но Мирана отрицательно мотала головой и что-то ей говорила. Кочевник решил подойти с другой стороны, чтобы в случае чего отвлечь врага на себя, и увидел во дворе паренька, сидевшего на крыльце и что-то вертевшего в руках, а у его ног крупного пса. Ни тот ни другой не представляли по мнению Бара существенной угрозы, однако могли поднять шум. Парня можно было просто вырубить, но с псом все было не так просто, его следовало или убить, или отвлечь. Пришлось вернуться назад в поисках приманки. К счастью, они быстро увенчались успехи, на глаза Бару попалась смердящая рыбья голова с обглоданным скелетом.
Сорвав лист лопуха, он завернул в него свою находку и снова двинулся к дому.  Кая с Мирой заметили его, и девушка махнула рукой, но мужчина лишь кивнул головой, показывая, что направляется прямо ко входу, и им предстоит лишь наблюдать. Похоже, пес учуял тухлый запах издали, он поднял морду и следил за приближающимся чужаком. Парень тоже увидел Бариана, отложил в сторону ножик и тростинку, из которой, видимо, вылезал свистульку, и встал.
- Привет! Полагаю, я правильно пришел? - воин вопросительно склонил голову, указывая на дверь дома, и тут же продолжил. - Меня наняли у дороги для грязной работенки, ты знаешь какой.
Бар блефовал, рассчитывая, что примерно угадал планы крестьян, а малец сам ему выложит детали, благо, лицо его не выражало большого ума. Пес был пока спокоен, но тянуть было рискованно, хватило бы короткой команды парнишки, чтобы тот поднял лай, и Бар шагнул навстречу, делая широкий взмах рукой.
- Ваши охотники вернулись с доброй добычей, и тебя наверняка тоже уже ждут, - он постепенно двигался вперед , широким жестом указывая в сторону ворот, чтобы встать рядом с целью и завести руку для удара, - да и тебе вряд ли захочется видеть, что сейчас будет.
Судя по лицу, парень успел вообразить что-то кровопролитное и открыл было рот, но тяжелый кулак опустился, и тело рухнуло наземь. В эту же минуту Бар ткнул псу в морду сомнительным лакомством, затем швырнул его подальше. Это сработало, собака метнулась за добычей, и путь был наконец свободен.
Мирана с Каей тут же поспешили к нему, а воин  занялся дверью. В петли был продет навесной замок, но он не был закрыт, ведь даже так изнутри выбить его все равно не удалось бы.
- Поспешим, - он вынул дугу из петель, открыл дверь и затащил внутрь непутевого сторожа.
Похоже, они нашли ту самую Марию. Женщина сидела на стуле с крепко связанными за спиной руками и ногами, веревка от лодыжек под стулом внатяг тянулась к запястьям, не давая жертве возможности встать. Кая с криком бросилась к матери, Мирана копошилась в своих юбках, доставая из под наряда нож, чтобы разрезать путы. Мать и дочь молча смотрели друг на друга, и было в этом что-то странное, мужчина присмотрелся. Казалось, они не слишком рады, ни слез счастья, ни стенаний, хотя в их первую встречу Кая была весьма и весьма убедительна. Но вот в очередной раз будто спала маска, и она больше не притворялась маленькой запуганной девочкой.
Выхватив у Мираны нож, Кая ловко разрезала веревки и помогла Марии подняться. Та же, вместо ожидаемых объятий с дочерью, с хрустом потянулась и зыркнула сначала на воина, затем на охотницу. Кая держала ее за руку и улыбаясь смотрела снизу вверх.
- Я молодец, мамочка? - последнее было произнесено наиграно и с издевкой.
Мария погладила ее по голове, не отрывая взгляда от спасителей.
- Хорошая работа, время награды, кто тебе по душе?
Кая указала пальцем на Мирану, и рот ее растянулся в неестественной хищной улыбке. На лицах обеих стали проступать черные полосы, будто вены под кожей, глаза налились кровью.
Бариан схватился за меч, но Мария прыгнула вперед и едва не сбила его с ног. Силы ей было не занимать, будто пара-тройка взрослых людей. Крепкие пальцы вцепились в лицо, норовя надавить на глаза. Ему удалось наконец отцепить оружие, и он ударил женщину в живот навершием рукояти. Та согнулась, но лишь на секунду, затем схватилась за руку, держащую меч, и вцепилась зубами в открытое плечо. Воин взревел, а женщина отбросила на пол вырванный шмат кожи и безумно захохотала. Тут раздался голос Мираны: девчонка сидела у нее на шее, крепко вцепившись левой рукой в волосы, а правой заносила и опускала нож, нанося неглубокие, но болезненные раны.
- Мира! - взревел мужчина, бросаясь к охотнице и здоровой рукой стаскивая с нее Каю. - Беги!
Он закрыл телом путь к отступлению и направил клинок на двух бестий. Те, похоже, наслаждались игрой. Они остановились, наблюдая, как израненная Мирана пытается дойти до двери.
- Какая отвага и отчаяние, - иронично нараспев протянула Мария, - лучшая приправа для человеческих сердец!
Она снова метнулась вперед, уклоняясь от взмаха меча, и на этот раз вцепилась уже в горло, разрывая зубами артерию. Кая подобрала нож и резанула по кисти, сжимавшей меч, клинок со стуком упал на пол. Кровь пульсирующим потоком изливалась наружу, и хотя воину удалось вновь оттолкнуть бестию, силы быстро покидали его. Он обернулся к двери, надеясь не увидеть там свою спутницу, но Кая уже выжидала момент, чтобы схватить Миру за юбки нелепого деревенского наряда, резко дернуть и заставить упасть у самого порога.
Дверь чуть приоткрылась, но шум из дома вряд ли разносился по деревне. Последнее, что увидел Бариан, прежде, чем смерть приняла его в свои объятья, это Кая, вырезавшая сердце из тела агонизирующей Мираны.

Караван был окончательно разгромлен и разорен: повозки и даже трупы наемников были обшарены и облегчены ото всех ценных вещей. Иллия была полностью подавлена и боем, и его последствиями, в то время как у остальных настроение было на порядок лучше: Вурвен гордился победой и добычей, и теперь пытался прикинуться наемником, обвешивая себя шмотьем, Ариса либо отмалчивалась, либо льстила оборотню, но несчастной явно не выглядела, Хельга, хоть и пыталась успокоить ангела, сама дискомфорта явно не чувствовала.
В итоге девушки разместились на одной из уцелевших повозок, к ней же привязали нескольких лошадей, чтобы было что в городе продать в довесок к и так «добытым» монетам. Повозка была запряжена, а потому от идеи оборотня тащить её на себе отказались, и тот теперь шествовал рядом, Хельга вооружилась вожжами, а вампирша и ангел могли отдохнуть: Иллия расположилась рядом с рыжей, а Ариса внутри самой повозки. Ничего не предвещало беды, когда вдруг:
- Ишь топает он тут гордый, хвост распушил, воин-освободитель. Плащик не жмет? – раздалось над повозкой громкое ворчание Хельги. Подобной наглости после всего произошедшего Вурвен явно не ожидал:
- Эй ты, какая муха тебя укусила? Я вас спас вообще-то! Что за претензии? – было видно, как оборотень закипает.
В это же время рыжая ошарашенно озиралась по сторонам: она была уверена, что ничего до этого не говорила, даже не думала о подобном, чтобы опасаться, что случайно мысли вслух озвучила.
- Это не я сейчас сказала! – попыталась оправдаться женщина, все ещё выглядывая того, кто мог устроить ей подобную подставу.
- Огонёк, меня в бою потрепали, крови пролили немало, но со слухом у меня проблем нет! Или ты меня совсем за идиота держишь? Не говорила она! – волк уже был явно в бешенстве.
- Я тоже это слышала, - подала голос из повозки Арисы, - Или будешь доказывать, что мы оба головой тронулись?
- А тебя, клыкастая, никто не спрашивал! Или тебе после попойки поговорит хочется? – тут же отозвался «голос Хельги» недвусмысленно намекая на «выпитого» вампиршей наемника. – Или тебе перед этим переростком выслужиться хочется? Так облобызай его с ног до головы! Чего мелочиться?
Теперь и Иллия испуганно озиралась: она сидела рядом с Хельгой и видела, что за всю эту речь губы женщины были плотно сомкнутыми, а значит говорил кто-то ещё. Да и после длинной фразы показалось, что звук идет откуда-то сзади повозки, но, наверное, слова настолько зацепили уставших оборотня и Арису, что те не придали этому значения.
- Это уже слишком! – Вурвен рванулся к повозке, видимо, намереваясь схватить и хорошенько тряхануть наглую спутницу, но его маневр напугал в первую очередь лошадей, те дернулись в сторону, спасая тем самым Хельгу от расправы оборотня. А вот Иллия едва не свалилась, чудом удержавшись за край, она теперь практически повисла сбоку повозки, наверное, женщина попыталась бы ей помочь, если бы не пыталась успокоить напуганных лошадей. В это время ангел видела, как в повозке зашевелилась Ариса: всего за несколько движений та подскочила к рыжей со спины и приставила той к горлу кинжал. Будь Иллия хоть немного смелее или увереннее в себе, она наверняка бы постаралась предостеречь спутницу, но ей было слишком страшно: перед глазами вновь встала кровавая пелена, которой был укутан недавний бой, и девушка лишь испуганно зажмурилась.
- Останови сейчас же! – практически прошипела вампирша.
- Раз такая ловкая – сама и останови! – тут же отозвался «голос». – И возьми бугая своего на поводок, а то что он бросается? – хоть голос и продолжал хамить и спорить, Хельга словно споря с ним и подтверждая свое оправдание, смогла остановить лошадей, но стоило ей это сделать, как волчара сгреб её лапищей за шкирку и поднял перед собой.
- На поводок?! – прорычал тот ей в лицо.
- Я этого не говорила! – четко и отрывисто проговорила Хельга, хоть она и могла постоять за себя, видимо, в сложившейся ситуации решила стараться сохранять спокойствие, чтобы избежать боя.
А вот ангелу до такого спокойствия было далеко – как только повозка остановилась, она спрыгнула на землю, и теперь пряталась у борта, она была уверена, что мирно ситуация уже не разрешится. Но при этом ей было страшно не только за себя, но и за Хельгу – ведь та пыталась ей помочь, успокаивала, а теперь сама оказалась в опасности. Девушка осмотрелась в надежде найти хоть что-то, что сможет помочь.
- На поводок – это ещё неплохо, я слышала бешенным собакам вообще арбалетный болт в голову пускают! – продолжил убийственную тираду голос. Теперь уже даже Вурвен, если бы присмотрелся, увидел бы, что за всю речь Хельга даже разу рта не раскрыла. В тоже время ангел наблюдала, как один из коней, привязанных позади повозки, как раз раскрывал рот и как-то очень в такт сказанным словам. Девушка сначала даже не поверила своим глазам, настолько, что даже сквозь страх, бросилась тереть те кулаками, надеясь, что от этого наваждение пройдет.
В этот момент с другой стороны повозки раздался грохот – в ярости оборотень прижал рыжую спиной к повозке, видимо, он был не в том состоянии, чтобы всматриваться в лицо, сквернословящей, по его мнению, девицы – ситуация все больше выходила за рамки разумного. Если ангел планировала помочь в ответ на ранее полученную помощь нужно было что-то сделать и срочно. Девушка дрожащими руками отвязала коня, что ранее привлек её внимание. Все это время она твердила себе, что полуэльф обещал присмотреть, чтобы до города ей никто не навредил. Она повторяла это снова и снова, как мантру, как молитву, стараясь убедить себя в том, что эти слова имеют силу.
- Сила есть – ума не надо, - вновь послышался голос, и теперь ангел уже была уверенна, что это говорил конь, сжав кулаки, ангел шагнула из-за повозки: на миг ей показалось, что там Вурвен уже был готов буквально сожрать Хельгу, лишь бы прекратить этот поток оскорблений. Конечно, у страха глаза велики, но отчаяние, которое от этой картины накрыло Иллию, все же заставило её заговорить, она пыталась сделать это как можно громче, но она была не уверена выйдет ли:
- Это не она! Это конь! Это он говорил! – нервно сжимая веревку, девушка замерла, опасаясь реакции.
- Ага, конь говорил. Они ж дебилы – точно поверят. Поумнее отговорки придумать не смогла? Или мозг от страха отключился? Смотри не напруди тут от страха, спасительница! – тут же включился голос. Но судя по расширившимся глазам оборотня, его приоткрывшейся от удивления пасти и начавшей опускаться вниз лапе, сжимающей ворот женщины, тот очень вовремя посмотрел в сторону ангела.
Кажется, Хельга была все же спасена… а вот что ожидало коня?

И вот, наконец, Мирана и Кая добрались до дома, где предположительно держали заложницу. К их сожалению, дом не оставили без охраны. Парнишка с собакой явно заскучали, день напролет сидя на пороге. Женщина с девочкой остановились, почесали затылки и прикинули - нужен какой-то съестной кусок, а на худой конец - кот. Отвлечем собаку - отвлечем и мальчишку. Котов в округе, судя по всему, не водилось, еды в поле зрения не было, а пока Мира с Каей вертели головами, Белая Астра, обеспокоенная пропажей своего спутника, отправилась его искать. Кентаврида сделала вид что покинула деревню, однако сама оббежала ее, перелетела через забор, и чуть покружила над домами, выискивая гепарда.
- Брайс! Где ты? - она негромко звала друга, отчаянно стараясь найти его глазами, но взгляд ее остановился на парочке людей, стоящих на дороге.
Астра сразу признала в них своих новых знакомых, которые отправились выручать пленницу. Мира и Кая о чем-то шептались, обращая взгляды к одиноко стоящему дому, не решаясь подойти, и крылатая сразу же догадалась что на пути к спасению Марии появилась преграда в виде пары сторожей.
- Астра! - весело крикнул вылетевший из-за дома гепард, он услышал голос подруги и поспешил к ней.
- О нет, Брайс, наши друзья в беде! -заволновалась Белая Астра, показывая пальцем в сторону парнишки с собакой.
Брайса же не пришлось просить дважды, крылатый гепард мгновенно сообразил, что от него хотят. Он лишь весело крикнул “Я помогу!” и спикировал в аккурат к лежащей псине. Последняя не успела опомниться, как оказалась в цепких когтях и завизжала от страха, юля и вырываясь, но гепард уносил собаку все дальше, старясь не выронить.
- Чудовище! -заголосил что было мочи парнишка.
Он выронил из рук недоделанную свистульку и принялся тыкать пальцем туда, куда летающая зверюга утащила его верного пса. Реакция была быстрой: из домов повысовывались зеваки, женщины заохали, заметив в небе крылатую напасть и поспешили спрятаться, уводя за собой детей. Кто-то просто убегал, вереща о монстрах, напавших на деревню, а кто по крепче взялся за вилы.
- Спасайтесь, беда! - мимо Бариана пронесся парнишка и юркнул под скамейку, в надежде спрятаться от летающей угрозы.
Бариан же только раздраженно потер висок, очевидно, догадавшись, о ком идет речь.
Мирана и Кая быстро сориентировались, решив воспользоваться паникой в селе, и вывести наконец из дома плененную женщину. Пока все смотрели наверх и кричали, парочка добежала до дома и вошла внутрь. Долго искать Марию не пришлось: женщина сидела спиной к колонне, ее руки были перевязаны веревкой, а в рот был засунут кляп. Женщина была в сознании и, по видимому, ее жизни ничего не угрожало.
-Мамочка! - Кая бросилась женщине на шею.
Мирана же перерезала веревки, и вынула изо рта Марии кляп. Женщина обнимала дочь и благодарила спасительницу, утирая слезу, но сейчас было не до любезностей. Мира вытащила припасенный для матери Каи наряд и сказала той быстро замаскироваться. Справилась Мария за пару минут, Мирана одобрительно кивнула ей и выглянула за дверь чтобы разведать обстановку. Парнишки уже и след простыл, селяне продолжали кричать, а над полем парил крылатый гепард со своей добычей. Астра растерянно наблюдала за происходящим, паря над домами. Мария испуганно охнула при виде происходящего, но Мирана жестом попросила ее не издавать ни звука. Она открыла дверь и махнула Кае с матерью, чтобы следовали за ней.
Тем временем Бариан не растерялся, дабы не вызывать подозрений, он тоже схватился за оружие и присоединился к толпе мужчин, что шла защищать деревню. Толпа с вилами и граблями наперевес, да охотники с ножами и луками, прибежала на место действия, застав помимо общей сумятицы еще и выходящую из дома ряженую троицу.
- Побег! - яростно рявкнул самый рослый мужчина и направил оружие в сторону одинокого дома.
- Попались...-прошептала Кая.
- Проклятье! -выругалась Мирана.
- О нет! - взвизгнула Астра
“Бестолковые бабы,” -закатил глаза Бариан.
Часть толпы ринулась к дому, пока лучники пытались взять на прицел крылатую парочку. Мирана отшатнулась назад, с ее больной ногой она далеко не убежит, а замученная женщина и ребенок - тем более.
Брайс оценил угрозу, спикировал к ближайшему стогу, и бросил в него ошалевшего пса. Попасться на острие стрелы ему не улыбалось, а еще больше он заволновался за подругу, ведь она была куда более крупной мишенью для стрелков. Нужно было убираться.
- Астра! - среагировал Бариан. - Спаси девушек!
- Я могу помочь! - крикнул Брайс, ринулся к Миране, подхватил ее и понес ввысь.
Девушка от неожиданности закричала, барахтая ногами в бестолковых юбках.
Охотники были уже близко, а в гепарда, улетающего с кричащей Мираной наперевес, начали лететь стрелы, но тот ловко уворачивался, лавируя из стороны в сторону. Астра пулей пролетела вперед, подавая руку стоящим у дома женщинам.
-Хватайся! - и Мария ухватилась, другой рукой успев схватить за пояс Каю.
Белая астра рванула ввысь, унося с собой спасенных и оставляя ни с чем разъяренных селян. Рослый мужчина с досадой плюнул себе под ноги, провожая взглядом улетающих из деревни. Пока все смотрели вслед беглецам, Бариан прошмыгнул к тайному лазу и был таков.
Удалившись от деревни на безопасное расстояние, приключенцы стали прощаться с Марией и Каей. Довольный собой гепард, обрадованный тем, что они наконец в безопасности, проводил взглядом уходящих и повернулся с Белой Астре и новым знакомым.
- А тут весело!

Мистерианская лихорадка? Магический недуг?! Что это за мир такой, что в нем магии настолько много, что она балует с существами внутри сама по себе?!
Лорен открывала и закрывала рот не зная, что и сказать. Хотелось бы думать, что это дурная шутка, что Сюин наложила на них проклятие — но это лишено всякого смысла! Девушка верхом выглядела так, словно происходящее было в порядке вещей.
«Этот мир безумен», — поняла Лорен и повернулась к Джейн, окидывая себя взглядом с ног др головы. Это было очень странно и пугающе. Но и одновременно с этим в Ноне просыпался интерес первооткрывателя. Она увидела, как рука Джейн — её рука — потянулась к рукояти сабли и тут же подумала, что контракт душ не то же самое, что контракт тел, а это значило...
— Не трогай мою саблю, — предупредила Лорен, а как только Джейн одернула руку словно обжегшись, тут же отвернулась, не в силах смотреть на свое лицо, как на отдельный от себя объект. Перевела задумчивый взгляд в сторону, разглядывая теневую копию лошади и размышляя могут ли это быть связанные между собой события — заклинание тени и перемещения тел. В этом не было никакой логики. В предплечье вцепились смуглые пальцы.
— Нона... дура, п-поехали, по пути пройдёт, проехали. Мари же...
Нона проигнорировала оскорбление — она и сама любила ввернуть крепкое словцо, а тут обстоятельства были таковы, что и не так можно было браниться на нервах. Нона кивнула и вернулась к лошади, на каждом шагу проклиная тяжёлые сапоги, остановилась рядом с животным и скрестила руки на груди.
— Лезь вперед, — приказала Лорен.
Она подождала пока Джейн залезет на лошадь, фыркнула, глядя как её тело едва не свалилось с другого бока животного. Подождала пока Джейн не подаст ей руку.
— Давай.
Лорен ухватилась за смуглое запястье, с расчётом повторить предыдущий свой трюк с запрыгиванием на лошадь, шагнула назад, оттолкнулась от земли...
И пнула лошадиный круп тяжёлым сапогом вместо того, чтобы перекинуть ногу через спину животного. Теневая лошадь дёрнулась переминаясь с ноги на ногу, нервно метнула хвостом — и Лорен шарахнулась подальше от неё.
Неловко выпрямилась и вспыхнула румянцем, зло сверкая глазами.
Это тело было ужасно. Оно было не гибким, тяжёлым и каким-то неуклюжим. От потока брани Нону удержал только тот факт, что Джейн не виновата, а точно такая же как и она жертва.
Но все равно это было ужасно.
Лорен снова взялась за руку и попробовала ещё раз, делая больший шаг и более сильный замах. И нелепо закинула сапог на тёмный круп, едва не соскальзывая и болтаясь на руке Джейн как ветошь. Лорен едва не зарыдала от унижения и взмолилась, цепляясь за пояс и сюртук свободной рукой.
— Затаскивай, скорее затаскивай!
Красная от стыда Нона все же удержалась и села, крепко обнимая собственное тело и ткнулась лицом между лопаток, задыхаясь от ужаса.
Сколько бы ни длилось это проклятье, лучше бы этот кошмар закончился как можно скорее.

Лорен Нона

Тория охотно приняла флягу с наливкой из рук Исиль, сделала жадный глоток, на мгновение скривилась в лице, но тут же довольно закрыла глаза - ох, очень уж ароматный был напиток.
- Спасибо, это очень вкусно! - поблагодарила девушка спутницу. От воды она тоже не отказалась, наконец ощутив, как сухое горло обволакивает приятная влага. Исиль тем временем, начала шагать вперед, мимо привязанного нежильца и Фелнариса, обмолвившись напоследок лишь, как показалось Тории, немного саркастичным комментарием.
Девушке вдруг стало неловко, ведь она точно никак не хотела задевать Исиль, тем более, что только в ней она видела настоящего союзника, а Фелнарис и Рунария в ее глазах были скорее экстравагантными новыми знакомыми. Тори застыла на несколько секунд, с флягой эладринки в руке, глядя на то, как последняя, уже повернувшись к ней спиной, идет бок о бок с Энигмой вперед, в руины города. “Негоже как-то получилось”, - с этой мыслью Тория вдруг резко двинулась с места, набирая в рот еще глоток воды. Это было не очень хорошей идеей, учитывая, что под ноги она в этот момент смотреть не могла.
Девушка не просто споткнулась, она почти полетела над землей, прямо сквозь Рунарию и чуть ли не в объятия к привязанному мертвецу. Водой она естественно поперхнулась так, что, приземлившись больно на колени перед мальчиком, только и смогла, что сквозь сжатые губы выплюнуть всю воду ему в лицо. А малец в этот момент как раз открыл рот, дабы поведать всем некоторые детали об и без того заслуживающих лишнего внимания призраке и бывшем эльфе. Тори, оказавшись в этот момент так близко к зомби, подобного не то что не ожидала, она прям испугалась и рефлекторно поползла в сторону, пока спиной не уперлась в Фелнариса. Глаза у нее были широко распахнуты от неожиданной речи, но распахнулись еще шире, когда Тори немного обернулась и подняла взгляд - оказалась она прямо перед пахом мужчины. Казалось, если вставать, то на голову обязательно что-нибудь ляжет. Девушка снова попыталась отползти стороной, кое-как подняться на ноги, в процессе еще и обливаясь водой из незакрытой фляги. Но встать у девушки сразу не получилось, в панике она рукой оперлась на мокрую каменную плитку, кисть и плечо скользнули в сторону и Тори лбом впечаталась прямо в землю, а именно - на старый кусок какой-то статуи или плиты, с древним узором. Спустя несколько мгновений, Тории все-таки удалось встать на ноги, но теперь на ее лбу красовалась отметина в виде какой-то старинной буквы или орнамента. Со стороны, к сожалению, на коже девушки “рисунок” напоминал совсем не букву, а мужское причинное место. Тория недовольно потерла лоб - отпечаток пока никуда пропадать не собирался - и скривилась в неловкой улыбке:
- Ооох, необрядно вшишло. Ой, тьфу, неприятно вшишло. Кхем. Не вшишло, а вшишло, ну вы поня..
Девушка промямлила это, боль в голове прошла мигом - где-то на заднем плане мыслей мелькнуло воспоминание о сломанной руке - затем отряхнулась, закрыла, наконец, флягу и с недовольным лицом подошла к Исиль.
- Неуклюжая совсем, прости, разлила воду. Знаешь, а я ведь и правда очень благодарна судьбе за нашу встречу. У меня в принципе все это время, а сейчас так особенно, ощущение, что я и часа не проживу сама в этой суровости.. И я..., Тори неловко подняла взгляд, возвращая флягу, - Чувствую себя обузой, если честно. Поэтому ты обязательно говори, если я могу что-то делать для нас, помогать, я с радостью.
Тут Рунария решила прокомментировать слова малого, которые Тори, вследствии обстоятельств не слишком запомнила.
- Во-первых, какого черта эта хрень разговаривает? Во-вторых, вы что, поняли о чем речь?! Но тут да и ладно, обычно громче всех кричит тот, кто ничего не делает. Может это оно так с дуру бесится, что привязан крепко и кусаться не дают. Скотина эдакая, я чуть ли не поцеловалась с ним только что, жуть.
Тория прям вздрогнула от мурашек по коже, от подобной неприятной мысли.
Привидение же продолжило объясняться с Фелнарисом, да и с девушками тоже, но Блэкиар не могла и не понимала большую часть того, что слышала. Лишь с недоумением смотрела на Исиль время от времени, мол, “что за прокаженные к нам привязались”?
Хотя, в глубине души, Тории будто приятно было, что в этом проклятом месте нашелся еще кто-то живой, ну или не совсем, но более менее адекватный. Да и сама она была сейчас куда более похожей на прокаженную..
Тори протянула руку перед собой, с любопытством рассматривая как она проходит сквозь край очертаний Рунарии.
- Не знаю, как в этом мире призраки работают, они уж точно пообщительнее, чем я себе представляла, но лично я всегда думала, что их убить невозможно. Только если обрядом каким, именно с телом, с могилой.. А не так, воздух рубить, - Тори здесь не смогла вдруг сдержать собственный смешок, глядя на Фелнариса, делая акцент на следующее слово, - голыми руками.
В целом Блэкиар уже давно была готова искать убежище, да отдыхать, так что двигалась вместе с компанией вперед.

Брайс вернулся и сообщил, что вдали имеется какой-то дом. Это было очень кстати, но первое, что подумал Бариан, конечно были опасения, что и там живут какие-нибудь ведьмы, которым приходится держаться подальше от деревни. Впрочем, был лишь один способ узнать, да и обитель некоего человека все же выглядела привлекательнее ночевки в лесу бок о бок с неизвестностью.
Астра выглядела опечаленной, в ее лице ясно читалось непонимание и нежелание принимать высказанные товарищами обвинения в адрес Каи, она смотрела на девочку, как на единственную жертву в сложившейся ситуации, и воин не знал, как еще объяснить все происходящее.
Но Кая решила прояснить все за него, медленно поднявшись и наградив приключенцев полным ненависти взглядом. Неожиданно, она сама назвалась ведьмой и перешла к угрозам, обращенным, причем, к Миране. Бариан опешил, глядя как девочка начинает очередной кровавый ритуал, рисуя собственной кровью на ладони, и угрожает жуткими превращениями. С волной бессознательного страха  его прошиб холодный пот, и прядки волос тут же прилипли ко лбу, а ноги будто свинцом налились. Он не мог ничего поделать с нарастающим ужасом, но как быть? Он пообещал Мире, что рука его будет тверда, если ведьма взъерепенится, а сейчас едва мог согнуть пальцы.
Все, на что хватило его воли, это схватить охотницу за предплечье и дернуть назад, закрывая собой.
- Совсем спятила, полоумная?! Не ты ли в спину хотела ударить Мирану, колдуя в подвале, когда та пыталась помочь? А в деревне не в сговоре была ли ты с той чертовкой, что меня в поля заманивала к полуденнице? Надеялась разделить нас, чтобы расправиться поодиночке? И если ты такая сильная, что ж не превратила в жуков селян, а сбежала, умываясь слезами?
Бариан блефовал, пытаясь скрыть свой страх, но в душе надеялся, что и Кая блефует, иначе отчего в самом деле не применила свое колдовство раньше? Разве что она играла, а теперь игра ей наскучила? Мужчина невольно пятился назад, отодвигая и свою спутницу.
- И почему ты нападаешь на Миру уже в который раз? Разве не она откликнулась на твои слезы и утирала их тебе? Разве не она переживала за тебя и твою мать, и все это время была на твоей стороне? Она вступилась за тебя перед тем человеком, даже когда он сказал, кто ты есть, и без сомнений полезла с тобой в тот подвал, чтобы спасти твою мать, а ты! - вместе со страхом Бариана трясло от злости, и он сжал свой меч, не решаясь, однако, вынимать его.
- Это ты пыталась навредить подло со спины все это время, а я стою перед тобой лицом! Бить со спины - удел черных ведьм! - Бариан попытался выхватить таки меч, но пальцы не слушались, петля не поддавалась, и резко дернув рукой, он пошатнулся, наклонился вперед, и рогатый шлем сполз на глаза.
Поправив шлем, он заставил себя развернуться, опасаясь в то же время, что Кая таки закончит свое действо, и мысленно приготовился превратиться в очередную невидаль. Но сделал всего шаг, попав ногой в кротовую нору и запнувшись. Пытаясь не свалиться на Миру, он замахал руками и упал вперед, шлем при этом каким-то образом упал не вперед, а прямо под него, и один из рогов ударил в ребра.
"Ах ты ж! Проклятье..." - бросив беглый взгляд на место, куда пришелся удар, и убедившись, что обошлось ушибом, Бар принялся вставать.
Отряхнув поножи, он наклонился было за злополучным шлемом, но дуновение ветра качнуло колосья ржи, и один из них ткнул прямо в глаз, заставив тот заслезиться. Закрывая пострадавший глаз рукой, кочевник потянулся второй за шлемом и обнаружил, что тот угодил в едва подсохший коровий кизяк: край оказался изрядно вымазан и смердел, а лопуха или ручья не предвиделось.
"Тьфу, чертовщина!" - воин сплюнул на землю и не оглядываясь побрел прочь, держа в одной руке грязный шлем, а другой потирая ушибленный бок.
Он был уверен, что все это неспроста, и вызвано колдовством девчонки, решившей насолить ему напоследок. А еще ему было стыдно взглянуть на товарищей, вдруг они заметили его страх? Особенно Мира, ранее засвидетельствовавшая его сцену с мотыльком на голове.

Пока повозка продолжала движение по уже отчасти знакомым Иллие местам, сама девушка то замирала, уставившись в одну точку, в очередной раз поглощённая тяжелыми мыслями и картинами прошедшей битвы, то в очередном порыве принималась тереть пальцами и ногтем пятна крови на брюках и рукавах, что по сути своей было совершенно бесполезным занятием, то мыслями возвращалась к конверту, что совсем недавно оказался у неё. «Что там внутри? Как он оказался у меня? Почему он был холодным?» - столько вопросов рождалось в голове, и ни одного ответа.
Тем временем Икар, убедившись, что все участники «похода» более-менее смирились с его присутствием, и не наблюдая явных признаков агрессии, решился принять человеческую форму. Уже после этого ответил на вопрос Вурвена вместо ангела:
- Мы с малой скорее товарищами по несчастью оказались, - пожал плечами старик, бросив взгляд на ангела. – Феар – торговец, которому принадлежал караван, хоть и имел удивительную способность извлечь выгоду из пустоты, по сути своей был человеком премерзким и абсолютно гнилым внутри. Одни вон беды вашей спутницы чего стоят. А из-за чего? Потому что ему пение её понравилось, и решил он что из-за того сможет продать её повыгоднее, а там ж закрутилось, да завертелось, - старик махнул рукой, не вдаваясь в дальнейшие подробности злоключений. – Вот и мне у него на побегушках быть приходилось, потому что он, зараза такая, моему единственному внучку страшной смертью угрожал, - старик сжал кулак и махнул куда-то в ту сторону, где оставалось боле боя. – Но теперь-то я его заберу, и больше мне не придется делать то, от чего сердце кровью обливается, - после этой эмоциональной тирады старик надолго замолк, видимо, задумавшись о чем-то своем: может проклиная торговца, а может придумывая план спасения внука.
- Вот почти и добрались, еще немного и будем у переправы, - вновь заговорил старик, когда путникам совсем немного оставалось до того места, где утром их высаживали на берег. – Хорошо бы, чтоб на переправе повозку не узнали, но так уж сильно нам вряд ли повезет, поэтому переговоры можете оставить на меня, уж я их уболтаю…
Как старик пророчил, так и вышло: хозяева массивных лодок-плоскодонок на группу путешественников посмотрели поначалу с явным недоверием: и повозка знакомой показалась и пятна сомнительного происхождения на одежде путешественников – все это от взглядов было не скрыть. Но старик, заранее спустившийся с повозки, и довольно долго и активно, беседовавший с незнакомками, что могли доставить их всех в деревню, заметно переменил взгляды лодочников. Так что во многом благодаря его болтливости, вскоре вся компания смогла продолжить движение: немного времени на погрузку и уговоры несговорчивых коней, и вот местная альтернатива парома уже скользила по темным водам, приближая компанию к мосткам деревни.
Ангел, вот уже третий раз, оказавшаяся на борту местного транспорта, не представляла, куда себя деть – ей казалось, что в тесном пространстве лодки она слишком бросается в глаза, а значит и при неудачном стечении обстоятельств может и под горячую руку угодить. Именно из-за этого девушка жалась к борту лодки. Но когда путешествие по воде уже вот-вот должно было закончится, случилось непредвиденное: одна из множества птиц, что то тут, то там шныряли над водой, пролетая над Иллией «сбросила часть веса естественным путем», одарив ту жидким «плевком» гуано, что живописно приземлилось на плечо ангелу. Не успев толком осознать, что за «счастье» на неё свалилось, Иллия испуганно дернулась в сторону, на миг позабыв о том, что рядом лишь борта лодки и вода, и практически мгновенно потеряв равновесие, с громким плеском и целым снопом брызг рухнула в темную болотистую воду. Хоть девушка и умела плавать, от неожиданности произошедшего она едва не стала жертвой собственной паники: несколько раз махнув руками в воде и не выбравшись на поверхность, Иллия едва-едва не наглоталась воды, буквально в последний миг высунув голову, уже «украшенную» тиной и ряской, над водой. Спутники же ангела могли услышать сначала плеск её падения, потом звуки барахтания в воде, шумный вдох, а после звучный удар о дерево - не успев толком отойти от падения в воду и отдышаться, ангел встретилась лбом с бортом лодки, как только вынырнула из воды. Теперь к зеленым украшениям из водной растительности добавился и медленно растущий на лбу ангела «рог» свеженабитой шишки, сама же девушка от сильного удара растерялась окончательно, и теперь могла только надеяться, что кто-то из спутников выловит её из воды раньше, чем она ещё раз протаранит головой тяжелую лодку.

Эвиан разочарованно глянул, как от его огненного шара вместо полуденницы загорается земля. Значит, совсем плохо дело. Кожа Фэль запылала, из-под её ног стали подниматься черные струйки дыма. Но, судя по словам Фэль, она еще оставалась в сознании. По крайней мере, старалась оставаться. Она сама выпрыгнула из повозки, давая возможность увезти телегу подальше. 
Эвиан тут же наступил на островки занимающегося пламени там, где только что прошла Фэль, чтобы не дать телеге разгореться, и пнул валяющийся на полу лук поглубже внутрь - он надеялся, что скоро его обладательница, живая и здоровая, за ним вернется.
"Надеюсь ты меня поймаешь и в этот раз". - услышал он её немножко потусторонний голос.
"Ты только не поддавайся ей. Помни, кто ты такая. А я сделаю всё, что могу", - он отдал ей Внушением мысленный приказ. Ну, как приказ... скорее пожелание. Сам-то он понимал, каково это, когда темная сущность лезет цепкими настырными пальцами в твой разум, подчиняя его себе.
Уарда смотрела недовольно, явно разозленная его словами. Спорить с ней? Так не настолько же она самонадеянна, чтобы силой его держать. Или настолько? Он посмотрел на пылающую Фэль в невыносимой близости от полуденницы, сжал покрепче кинжал в руке и рванул вслед за ней, чтобы помочь, защитить, отвлечь на себя внимание, пока Уарда отгоняет телегу, как вдруг - удар. Фиолетовый кулак с силой врезался ему в лицо. Он резко отвернулся, челюсть свело. Эвиан сплюнул на пол солёную слюну, утёр рукавом пострадавшую щеку и перевел на Уарду твердый взгляд, полный едва сдерживаемой ярости.
- Если будете думать всегда только о себе, ничего хорошего не выйдет. - Он нацелил на неё кинжал, замахнулся и... метнул его в полуденницу. Лучше помочь Фэль, чем отстаивать свою мелкую правоту. Серебро, быть может, подействует лучше огня. Что еще против нечисти поможет, если не серебро? А если снова пролетит сквозь полуденницу - так пусть Фэль его подберет. Может, она в таком состоянии как-то найдет у огненной девы уязвимое место.
На Уарду он больше не рассчитывал. У него кровь закипала от несправедливости. Подумать только, она собралась преграждать ему дорогу своими кулаками. Он прекрасно понимал: она из-за контракта рискует жизнью и даже больше. Но, дьявол её разбери, тут все рискуют.
- Допустить смерть невиновного - это хуже, чем умереть, - Эвиан произнес это низким голосом, уже не надесь, что Уарда его поймет. Он, не мигая, смотрел в её разгневанные глаза.
В телегу влез тот шут, Синдари, а она тут же приказным тоном велела ему, что?.. Неужели напасть на демона, который и способностей своих до конца не знает? Который недавно безумствовал на её глазах в приступе неконтролируемого голода. Видно, людьми разбрасываться ей не жалко. И с какой это стати шут её так здорово слушается?
Эвиан мог видеть движения шута, тот двигался не более ловко, чем обычный, пусть и тренированный в каком-нибудь бродячем цирке, человек. И куда менее ловко, чем сам Эвиан. Но почему-то Эвиана всё равно повалили на пол, накинули сверху какую-то тряпку, скрутили руки за спиной. Грудь с еще не сошедшими ожогами заныла от внезапной встречи с полом. Да как они смеют? За секунду разрушить всё хлипкое доверие, бессердечно на всех наплевать и провозгласить диктат силы? Такие варварские методы лишь ради того, чтобы шкуры свои спасти. Эвиан не умалял ценности чужой жизни. Он даже считал жизни других объективно ценнее своей собственной - оскверненной печатью зла. Если бы речь шла только о его собственном выживании, он безропотно бы согласился ехать с Уардой куда угодно - хоть на смерть, хоть в преисподнюю. Но теперь всё не так. На другой чаше весов еще одна жизнь. И он уже не видел смысла рьяно стараться спасти того, кто использует грязные методы насилия. Потому что это означало бы оставить на произвол судьбы мягкую и ни в чем не повинную Фэль. Она единственный человек из плоти и крови, который подарил ему своё искреннее человеческое тепло.
Эвиана аж заколотило от злости, когда он почувствовал, как в тело упираются острые колени шута, как глупые назойливые руки скручивают ему запястья. Сердце бешено стучало, полное густой демонической крови, разгоняло ярость по венам, разливало по мускулам темную силу, которой Эвиан и сам раньше боялся. Но не сейчас. Сейчас он её жаждал. Он мощным рывком оттолкнулся от пола, пытаясь высвободить руки и сбросить с себя Синдари. Мотнул головой так, что тот мог напороться на рога.
Из-за этого шута Фэль умрет? Он вспомнил, какие замечательно-ужасные ноги у него выросли, когда он охотился на кролика. Так пусть вырастут снова, если это поможет вырваться - пусть! А иначе что? Фэль превратится в полуденницу из-за Уарды, которая не может подождать? Глаза налились красным. Эвиан пытался их всех расшвырять просто руками - всех, кто хотел ему помешать. Он сдерживал себя ровно настолько, чтобы никого не покалечить. Он ненавидел причинять боль. Еще больше он ненавидел, когда кто-то подчинял его своей воле. А сильнее всего на свете он ненавидел, моменты, когда приходится бессильно смотреть, как погибает дорогое сердцу существо

Эвиан