Человек неожиданно расхохотался. Нервы? Истерика? Что с ней происходит? Почему многие из них так привязываются к вещам? Видимо это было за гранью понимания Дриал. Лук был мертв и нес только смерть, боль, а сейчас он ожил и стал прекраснее, чем когда либо.
- Я могу помочь тебе, а он теперь будет жить, разве это не трогает твое сердце? Вы странные, - дева сделала шаг вперед, а ветви, извиваясь, начали ложиться под ее маленькие стопы, словно змейки. Дух легко скользила от одного дерева к другому, огибая проклятых по кругу, - любите вещи и так холодны ко всему живому, любите то, что не отвечает Вам взаимностью, любите то, что пусто и находите в этом особое наслаждение, - наконец она остановилась напротив места, где укрылась сестра, ведь эта проказница уже нырнула в кусты, чтобы получше рассмотреть все происходящее. Тем самым она желала привлечь внимание, дарахийка могла кинуться за Ушас в любой момент. Дриал порывалась задержать ее, оградить от этого неразумного поступка, но не стала. Потому что этому игривому существу уже далеко не 20 и даже не сто лет, она лишь может помочь, тем на что способна.
– Ты пойдешь со мной, человек? Я поведу тебя теми тропами, что скрыты от ваших глаз, ты будешь в безопасности. Или твоя гордость настолько ослепляет тебя, что ты готова пойти на риск? – голос звучал тихо, слегка печально, духа всегда расстраивала человеческая агрессия. Она любила жизнь, любила радость, смех, счастливые улыбки. Тогда проклятые становились чуточку добрее, это называется у них счастьем.  В такие моменты Дриал верила, что они могут понять их стремление к сохранению дома, в котором обитает все живое, но сейчас их разделяла огромная пропасть, на дне которой бесновалась река, воды ее – расплавленная лава гнева. – Или, может, ты боишься меня? – в бесцветных глазах скользнуло удивление. – Нет, не меня, нас ты презираешь. Его? - одним движением головы она указала в сторону серигала, который гулко и протяжно завыл. Эхо пролетело по лесу одинокой, трепещущей птицей, теряясь в ветвях, которые паутиной тянулись по предгрозовому небу. Дриал тяжело вздохнула, словно сейчас все эти свинцовые тучи соткали ей плащ и укрыли хрупкие плечи, кажется, ни к чему хорошему это не приведет, странная вражда раздирала людей на части. Дева продолжила движение, касаясь одной ручкой шершавого ствола, каждая веточка, словной ступенька приближала ее к земле. Вот ее ножки стали ощущать прохладу влажных стеблей травы.
«Спасибо» - маленький импульс слова достиг дерева.
Теперь стоя на земле, она казалась совсем маленькой, словно подросток с мудрыми и холодными белесыми глазами.
- Пойдем со мной, я покажу тебе удивительный мир, который еще до сих пор не знает руку человека, ты увидишь, насколько он прекрасен. Даже пугливые птахи, садятся тебе на руку и выводят трели, ласкающие слух, а яростные носороги и буйволы похожи на ручных котят. - Дриал потянула ей руку, стоя в нескольких шагах от проклятых. Она не стала приближаться, зная, что это слишком часто заканчивается кровью.
Вот дождь усилился из робкого и не смелого, он превратился в яростную стену воды, которая без сожаления хлестала по проклятым, детям леса, стекая мощными струями по их телам. Заливая глаза, смывая грязь с шаловливого духа, которого уже трудно было узнать в том существе, что сейчас предлагал протекцию девушке. Кожа девы приобрела, наконец, свой естественный бледный, слегка зеленоватый оттенок, она словно светилась изнутри и казалась прозрачной.
Она смотрела на лицо девушки, искаженное яростью и легким налетом сумасшествия. Людям идет улыбка, почему бы ей не улыбнуться?
«Она стала бы гораздо привлекательнее, и, возможно, тот серигал смог влюбиться бы в нее. Такое часто случается в их среде, потом они любят друг друга и у них рождаются дети. Эта ситуация может закончиться по-другому, но дарахийка выбирает путь насилия. Почему?»