Биография: При жизни – верноподданный Британской империи, Кадир вырос в индийском городе Лакхнау. Он происходил из семьи слуг и жил в относительном комфорте. Британские Вентру и Тореадоры питали к Индии немалый интерес, и кое-кто из них давал Становление местным жителям, чтобы укрепить успех колонизации. Семья Кадира служила лорду, поддерживавшему связи с такими Сородичами, и ночным наставником мальчика вскоре стал один из Тореадоров.
Кадир несколько десятилетий служил этому Тореадору и другим его соклановцам в качестве гуля, прежде чем «удостоиться» Становления в благодарность за успешные дипломатические переговоры с окрестными мятежниками. Однако вскоре после его Становления вспыхнуло восстание сипаев, и Кадир оказался вынужден сражаться против собственного народа. Хотя ситуация породила в нём смятение, искусственное чувство долга, навязанное ему вампирской натурой, взяло верх над национальной солидарностью. Индийцы, Бруха, смертные, Сородичи – все эти отличия отступали на второй план по сравнению с той верховной властью, которую он должен был защищать.
После подавления мятежа сир Кадира даровал ему свободу, предложил ему посетить сердце империи и снабдил рекомендательным письмом к Митре, Князю Лондона. Как ни жаль, Лондон пришёлся не по душе Кадиру, и он покинул город, проведя там всего лишь десять лет. Однако в Индию ему тоже не хотелось возвращаться – он не желал вновь пробуждать в себе болезненное сожаление, возникшее после участия в подавлении сипайского восстания. Не то чтобы он сочувствовал мятежникам, вовсе нет, но сам факт того, что дело дошло до кровопролития, вызывал у него печаль, которую он стал осознавать только теперь. Прежде чем уехать из Лондона, он встретился с Доном Серро, юстициарием клана Бруха. Тот успокоил его, сказав, что не испытывает к Кадиру враждебности из-за того, что он усмирял бунт, за которым стояли Бруха, – проблема заключалась в самом мятеже, с ним Кадир и разбирался. Эта беседа глубоко впечатлила Аль-Асмея, пришедшего к тем же выводам по беспокоившим его вопросам. Да, конечно, кто ещё, кроме его соплеменников-индийцев, мог взбунтоваться в Лакхнау? Он понял это, поблагодарил Дона Серро и даже недолгое время служил у него архонтом, прежде чем отправиться в Новый Свет, чтобы «начать всё с чистого листа».
С тех пор Кадир сделался воплощением чувства долга. Камарилья это понимала и не стеснялась подкидывать ему грязную работу, обещая в обмен престиж и титулы. Его обязанности были не столько унизительными, сколько сомнительными с этической точки зрения – Кадиру приходилось «обеспечивать молчание» проблемных Сородичей, воевать с Шабашем и не раз принимать должности чистильщика и шерифа. Услышав о подготовке похода на Нью-Йорк, он пожелал принять в нём участие, надеясь, что это будет его последняя миссия на службе у Камарильи, после завершения которой он наконец получит собственный домен. За годы службы секте его Человечность заметно истончилась, и теперь ему хотелось поработать на самого себя.
Однако после окончания битвы за Нью-Йорк Кадир в очередной раз привлёк внимание столпов Камарильи – теперь им хотелось, чтобы он помог обеспечить порядок в отвоёванном городе. Кадир неохотно принял должность шерифа от Калеброса, а когда Князь объявил о сложении полномочий, изумился не менее всех остальных. По его мнению, именно в подобных вещах кроется различие между такими Сородичами, как он сам, и теми, что рангом пониже. Он не злится на Калеброса из-за его решения, но всё же полагает, что Носферату слишком рано отрёкся от своего долга. Если бы он хотя бы взрастил себе достойного преемника, город сейчас не находился бы в подвешенном состоянии.
Но Кадир продолжает исполнять обязанности шерифа – ведь он должен это делать. И он вынужден наблюдать, как с каждой ночью последние частицы его милосердия и человеческих чувств постепенно улетучиваются, и внутри остаётся только Зверь.
Втайне Кадир отчаянно надеялся на то, что ему удастся как-нибудь спасти остатки своей личности, прежде чем его преемнику придётся открыть на него охоту. Такая возможность ему представилась, когда один из героев войны с Шабашем, Тео Белл, предложил ему использовать свой опыт для обретения титула Князя. Это позволило бы ему и дальше работать на благо Камарильи, но избавило бы от расшатывающих Человечность обязанностей шерифа. Хотя позднее энтузиазм Белла несколько поостыл, Кадир принял это решение ради себя самого. Даже если он не сумеет стать Князем, неважно – у него появится шанс сложить с себя должность шерифа, получить собственный домен и уйти на покой, как ему всегда и хотелось.
Появится ли?..
