Ради общего блага - Эрик Бэгшот, будь его воля, выгравировал этот девиз на мемориальной доске своей памяти. Безгранично преданный своему дяде, он следует тому пути, что был проложен Гриндевальдом. И все же каждому мальчишке необходимы друзья. В случае Эрика - верные последователи. И хотя дядя не одобрял того, что Бэгшот делится своими планами с друзьями, он был достаточно умен для того, чтобы понимать: мальчишка слишком юн, чтобы справиться с возложенной на него миссией в одиночку. Изначально Эрик преследовал одну цель - найти умных, талантливых юношей, верных, способных разделить с ним тяжелое бремя. Бэгшот осторожен и недоверчив, пусть и признает, что между ними всеми проскользнула бледная, неуверенная тень дружбы. Будет ли она крепнуть? Вопрос времени, не иначе.

Х ВСЕ ПЕРСОНАЖИ ДАННОЙ АКЦИИ ПРОХОДЯТ ПО УПРОЩЕННОМУ ШАБЛОНУ
Х ГОТОВЫЕ ЭПИЗОДЫ УЖЕ ЖДУТ ПРЕТЕНДЕНТОВ НА УКАЗАННЫЕ РОЛИ

Умен и одержим. Опаснейшая из всех смесей, что попадается юному алхимику человеческих судеб. Умен как черт, что заперся на столетие в библиотеке и одержим сомнительной верой в то, что сказка, которую тебе рассказывают в колыбели - лишь быль, подобно летописи сохранившейся до сих пор. Он верит в то, что внушил ему молодой и талантливый дядюшка, в чьих глазах он давно уже научился игнорировать горящие синим искорки безумия. Эрик свято верит в идею нахождения Даров Смерти, давно уже убежденно себя этому посвятив, но, также как и его дядя, тот самый Гриндевальд, он отлично умеет выбирать соратников, придерживая язык за зубами, дабы не спугнуть, дабы крутить человеком до тих пор, пока тот не изживет самого себя, не потеряет искру, что подсветит тщедушное тело Бэгшота. У него есть будущее, но то, к чему сам Эрик стремится, скорее упорный процесс саморазрушения. Как просто детская преданность, вера в дядю может перерасти в безумие. Как легко ребенку, поверившему в сказки стать невольным пленником терний собственного разума. Что может быть страшнее одержимого гения?

ПРИДЕРЖАН

Вы видели когда-то как летят бабочки на яркий свет? Как взволнованно машут они раскрашенными крыльями, мечтая лишь коснуться неизвестного источника красоты... Красиво? Да. Волшебно? Да. Вот только Уилл давно уже перерос возраст, когда симметричными узорами его крылышек умиляются, когда глядя на него люди лишь думают: "Очаровательный мальчик". Сейчас легковерием ребенка пользуются все, легко захватывая его разум, втягивая в неприятные предприятия, в суть которых Уильям даже не углубляется, наивно цепляясь лишь за заинтересовавшее его слово. Эрику не составило труда охмурить его своими идеями, вдохновить красивой сказкой, словно бы забыв упомянуть о том, что его великолепный дядюшка Гриндевальд - почти что персона нонграта. Кто бы спас или озаботился тем, что красивая бабочка летит навстречу опасному, губительному огню... Кто бы пояснил ребенку опасность затеи, в которую его втянули. Вот только кто захочет носиться с легковерным насекомым? Проще просто не обращать внимания, авось, сгорит и не причинит вреда.

Антигерои так очаровательны. Антигерои так веселы. Антигерои покоряют нас своими саркастическими улыбками, как покоряют девушек, делящих с ними однодневное ложе. Скитер давно уже не скрывает, что будь у него аура, она была бы красиво покрыта лишь легкими пятнами теплых цветов, отдавая предпочтение темноте, что царит как в глазах, так и в душе юноши. В противоположность Лавгуду он не ставит на веру даже очевидного, помешанный на фактах и подтверждении действительности, привыкший сглаживать острые углы собственного характера улыбкой достойной Чайлда Гарольда. Он никогда не верил ни слову из сладких как мед речей Эрика, куда лучше замечая одержимость умника. Он не верил, но он излишне любопытен, чтобы пропустить такое веселье. Он насмехается над всеми, при этом оставляя за собой лавры беспрекословного лидера, хоть и не в деле Даров Смерти, но по жизни. Квиддичные капитаны вообще несоизмеримо одержимы собственным гонором, а порывистый рейвенкловец и подавно. Что может быть, если врожденный дар смешать с честолюбием? Что может быть, если тщеславие помножить на талант? Могу лишь сказать, что это будет красиво.

Когда смотришь на Хелен и Лестера трудно понять, кто из них старше, ведь брат и сестра словно бы близнецы. Обделенные вниманием отца в детстве, они были вынуждены довольствоваться друг другом, потеряв в процессе развития привычные брату и сестре склоки. Они словно бы опровергают все, что говорят о близких родственниках одного поколения. Хелен красива, она обладательница все тех же, что и у брата, острых скул, лишь немного подточенных природой, и строптивого девичьего характера, что цветет алым цветом под влиянием брата, потакающего ее желаниям. Лестер не часто говорит "нет", довольный игрой, что они устраивают с сестрицей, от чего может сложиться впечатление, что Хелен позволено все. Но вдумайтесь только, ведь не девушка вдохновилась речами Эрика. Не Хелен здоровается с лидером рука об руку, ухмыляясь и подшучивая над недалекостью остальных. Границы власти Хелен сводятся лишь к капризам.

..
C H A P T E R  I

Том давно уже начал понимать, что вести войну нужно имея армию. Том умен, и знает, что все великие имели при себе верных приверженцев, прежде, чем объявляли открытые боевые действия. Реддл понимает, что ему нужны "друзья", что пойдут с ним сражаться бок о бок. Но вот беда. Как полукровке убедить в верности закоренелых аристократов? Как склонить их к тому, что им не быть лидерами, что он - вот истинный полководец в великой войне за истинную чистоту? Том знает аристократов, и осознает, ничего так не влечет ярких бабочек к огню, как сладкие речи - их же оружие. Нужно подобрать слова, нужно завлечь, чтобы в будущем быть с ними по одну сторону фронтовой линии. Для полукровки Том слишком талантлив. Том всегда был умнее и лучше всякого, кто учился вместе с ним, но хватит ли у него талантов, чтобы убедить снобов идти за ним?
Участники: Tom Riddle, Walburga Black,Eileen Prince...?

Какими вы ведете "теплые" семейные отношения представителей рода Гриндевальд? Что по-вашему делают вместе достопочтенный дядя и племянник? Им положено читать вместе вырезки из статей и обсуждать последние политические новости, а не строить заговор против тех же политиков, отнюдь. Тяжело быть кровью от крови одержимого. Тяжело не поддаться пагубному влиянию безумца, внушающему тебе то, что сказки, что слушал ты в детстве - истинная правда. Эрик не смог. Он свято верит в дядины слова, с открытым ртом выслушивая полусумасшедшие речи и все ждет, когда же он станет достойным и сам сумеет принять деятельное участие в истории восхождения Г. Гриндевальда. Бэгшот ждал этого дня годами и - о чудо! - дядя подзывает его к себе, шепотом, что так и подстегивает юношеское воображение, и дает собственной крови великое, по его мнению, задание. Ищи мантию невидимости. Ищи и найди, ведь Хогвартс всегда был величайшим тайником.
Участники: Gellert Grindewald (game master), Eric Bagshot

Что делать, если, придя на поле, предварительно подготовив морально команду к изнурительной тренировке, ты, самый умный квиддичный капитан этого года, видишь в небе переливающиеся красным золотом фигурки. Львята всегда были наглецами. Львята славились своей беспардонностью, и сейчас они не могут этого не подтвердить, наплевав на то, что совершенно не по графику заняли чужое воздушное пространство. Когтевран скоро ожидает важный матч, и вместо подготовки они вынуждены упражняться в объяснении людям, не обремененным печатью интеллекта, куда тем стоит пойти. Переговоры? С гриффиндорцами? Стоит говорить, что ни к чему они не привели? Как результат – вместо законной тренировки - внеплановая, на которую слетается пол школы, ведь не часто можно наблюдать вышедшего из себя умника, пожертвовавшего трансфигурацией в пользу полетов. Что может быть любопытнее, чем это, ведь вообще хоть кто-то помнит, чтобы диалоги с Рейвенкло заканчивались прямой демонстрацией их силы? Лично я – нет, равно как и подоспевший разнимать игроков учитель, что не сразу перешел к прямым своим обязанностям... А вам не любопытно?
Участники: lions (Hugo Dawlish, Helena Wood, Caleb Weasley) and ravens

Рождество – праздник, что у маглов ассоциируется с индейкой и всепрощением, тогда как маги куда более оригинальны. Рождение Христово – оставьте эту безвкусицу маглам, а мы – истинные Боги своего времени, справим праздник, как подобает врожденным волшебникам. Слизнорт, хоть и безвкусен в собственной одежде, давно уже научился угождать тонкому нюху его любимчиков-аристократов, отчего все выполнено в лучших традициях домов Блэков и Лестрейнджей. Чувствуйте себя как дома, если вы конечно законнорожденный в тринадцатом колене, привыкший к блюдам, названия которых обыкновенный человек и не выговорит. Юные дарования – самые талантливые и обеспеченные дети современной цивилизации, не знающие войны за переделами магической школы, они веселятся, как могут, сознавая: их жизнь уже удалась. Почему бы им, врожденным счастливцам, не пошутить над глупыми нечистокровными, позвав их на банкет, заставляя нарядиться в заплатанные одежки, которые для них – выходной костюм, чтобы лишний раз смеяться до упаду над убогостью собственных однокурсников. Богатые дети крайне жестоки, когда чувствуют свою власть, особо изощрены, когда она у них не ограничена. Хогвартс сороковых годов – царство аристократии, а счастливцы-грязнокровки, что чудом туда попали – скорее шуты для богатых деток инцестов. Подобный праздник совершенно не для них, и если уж ты, глупый и доверчивый маглорожденный, и попал на него, готовься к невеселому позору под омелой.
Участники: Alphard Black, Walburga Black

Война страшна. Война подразумевает убийства и ранения, смерти и безумие. Страшно воевать, идти на войну, готовясь к тому, что, возможно, встретишь лицом к лицу смерть в чистом ее виде, наряженную, как и ты сам, в форму не по размеру, чтобы скрыть по-юношески узкие плечи. Страшно провожать на войну молодых братьев, хромающих еще от окопов прошлой войны отцов, а еще страшнее – как-то раз увидеть родное имя, твою фамилию в списках убитых. В магической школе уже давно вошло в привычки сжигать в каминах маггловские газеты, молясь Богу, вера в которого особо сильна именно во время этих ужасающих событий, чтобы в следующем номере не прочесть о смерти родных. Студенты, объединенные общим горем и примесью маггловской сущности в крови, провели не одну ночь, в ужасе представляя, как погибают заваленные землей и трупами их родные, что ушли в чистой армейской форме, а вернутся, возможно, в одном лишь плаще-палатке. Они каждый раз с ужасом и смирением ждут газет из мира без магии, и каждое утро изо дня в день читают страшные столбики имен, не сдерживая дрожи в руках. Другой - аристократ по праву рождения -  не обременен подобной проблемой. Чистокровным нечего бояться маггловского оружия, им вообще наплевать на ужасы войны низших рас. Для него маггловская война – лишь побоище муравьев, а муки однокурсников, что теряют родных на войне – лишь повод для шутки над их слабостью. Именно этим утром он не сдерживает чистокровного гонора, предпочитая высказать свое мнение. Что же будет с этим аристократом, скажи он болезненные слова о человеческом горе людям, познавшим на страданиях больше многих?
Участники: two muggleborns, one pureblooded

Рождество - это не столько отрезок времени, сколько целая эпоха для Хогсмида, в который выбирается вся волшебная молодежь, чтобы весело провести время. Но у всех, как известно, разные понятия о том, как следует проводить зимние праздники и каникулы, в частности. Кто-то предается сентиментальной грусти, кто-то дает волю одному из пороков - обжорству - набивая желудок в Сладком королевстве, а кто-то часами может проводить время в пабе у Мадам Розмерты в хорошей компании близких друзей. Три пинты сливочного пива - это далеко не предел. Расхрабрившиеся старшекурсники, победив робость ли или же поддавшись природной наглости, выкладывают галеоны за что-то покрепче. Владелица паба ни о чем не спрашивает. Ей платят золотом - так почему бы и нет? Главное - никаких драк. Это золотое правило "Трех метел".
Все самое интересное происходит после огневиски, - снаружи. Пьяный смех, дружеские потасовки в снегу...Им весело. Ровно до тех пор, пока пара неосторожных слов не заставляет хрупкий и нетрезвый мир пойти прахом. Куда там до магической дуэли по всем правилам и канонам? В ход идут кулаки и грязные уличные приемы. Кто знает, какую цену придется заплатить за свою неосторожность...
Участники:

Сегодня Эйя невероятно красива. Сегодня Эйя несоизмеримо весела. Сегодня Эйя гуляет с любимым братом по школе, старательно опуская глаза в пол, стараясь не замечать на щеках брата лихорадочного румянца и опасных искорок во взгляде. Солнечный день, и желто-черный шарф развевает ветер, путая желтые нитки с золотыми волосами. Морис смотрел бы на это вечно, наслаждаясь изяществом Эйи, ее красотой и молодостью. Его сестра всегда была в состоянии соперничать с безумием, и юная храбрячка - Лавгуд никогда не сдаст бастионы в этой войне. Она не разочаруется и не потеряет брата, как тот терял  разум в минуты душевного беспамятства. Эйя вообще не из тех, кто сдается, как раз-таки в отличие от человека, с которым она связана по крови.
Уилльям давно уже потерял надежду найти общий язык с обезумевшим братом. Вся династия Лавгудов в курсе, что один из мальчиков болен отнюдь не телом, и Уилл уже привык не смотреть в сторону Мориса, ведя с ним негласную вражду. Уилльям никогда не имел того очарования, что было присуще людям не совсем уравновешенным, и не производил впечатление человека, способного противостоять кому-либо. Вот и в этот раз конфликт с задиристыми львятами не заставил себя ждать.
Морис наблюдал за издевательствами над братом с садистским удовольствием, и если бы Эйя не решила прекратить прогулку, помчавшись вершить справедливость, тонкие губы Мориса так бы и были растянуты в насмешливой улыбке удовольствия над муками родного брата. Он не стал бы вмешиваться, однако, стоит одному из задир коснуться лишь пальцем малышки-сестры, Морис теряет контроль, теряет контроль не только над собой, но и над сознанием, шатким, как деревянный мост.
В этот день в крыло выделенное под госпиталь поступит несколько шокированных детей, за которыми будет тянуться кровавая дорожка безумия и садизма. От них будет исходить волнами чье-то задержавшееся еще на вещах безумие, их будет преследовать запах, что так прекрасен для Мориса. Запах боли и мук.
Покинут ли родные Лавгуда, потерявшего голову от леденящей души ярости? Отвернутся ли от него в этот момент? И что сильнее - кровные узы или кровная вражда?..
Участники: Lovegood: Moris, Eija, William

Звездное небо хранит в себе множество неразгаданных тайн, кажущихся для нас неразрешимыми загадками бытия. Величайшие предсказатели древности проповедовали разделение людей по типам, по их планетам-покровителям, и мы воспользовались их методами, чтобы раскрыть персонажей этой акции с неожиданной стороны. Тысячи разных до невозможности людей объединены общими ценностями, принципами и самыми ярковыраженными чертами характера  благодаря своим небесным покровителям. Не стоит думать, что это делает всех вокруг одинаковыми, шаблонными и стереотипными, ведь у одной медали всегда есть две стороны. Каждая пара персонажей этой акции призвана показать Вам, что не все должно быть именно так, как говорят астрологи. Ведь даже у Луны есть своя теневая сторона.
So, welcome to PLANETSIDE

Х ВСЕ ПЕРСОНАЖИ ПРОХОДЯТ ПО УПРОЩЕННОМУ ШАБЛОНУ
Х ПРИ НАПИСАНИИ АНКЕТЫ ОЧЕНЬ ЖЕЛАТЕЛЬНО НЕ ОТХОДИТЬ ДАЛЕКО В СТОРОНУ ОТ ТИПАЖА
Х СМЕНА ВНЕШНОСТЕЙ И ИМЕН НЕЖЕЛАТЕЛЬНА, НО ВОЗМОЖНА В НЕКОТОРЫХ СЛУЧАЯХ
Х ПРИ ДОБРОСОВЕСТНОМ ОТЫГРЫШЕ ЛЮБОВЬ С НАШЕЙ СТОРОНЫ ГАРАНТИРОВАНА

ожидаются: юпитер, сатурн, меркурий

Все, что у меня есть - это мой страх. Терпкий, как сухое вино, бьющий в нос целой гаммой острых запахов. Я не стыжусь его - он как часть моей жизни, как застарелая кровь, которая въелась под кожу так глубоко, что не вытащить и не вытравить, он моя сила и слабость одновременно, он - моя стихия.
Я знаю, что такое бояться потерять семью. Когда отец ушел на войну, я только и видел, что горечь матери, слезы бабушки, и тихие всхлипывания по ночам мне хорошо знакомы. Я смирился тогда, примерив на себя корону главы семьи, но это правление было кратковременным - здесь, среди знакомых и надежных стен, мне пришлось оказаться так скоро, простившись с родными на вокзале и вернувшись в Хогвартс на шестой курс обучения. Я сильный, я храбрюсь, мне бы на Гриффиндор, к таким же как я, готовых рвать на части зубами собственными, чтобы защитить то, что дорого. Но есть у меня и другая черта - верность, лояльность, поэтому среди барсуков мне самое место, хотя душой я, может быть, и не с ними вовсе. Я одиночка. У меня острый язык, сильный характер, я упрям, как вол, меня трудно сбить с толку, и за россыпью любезных фраз за эти шесть лет я научился распознавать ложь и лицемерие. Я умею драться, как меня учили во дворе мальчишки, знакомые со школы - кулаками, зубами, коленями, вдавливая противника в грязь, я умею сквернословить так, что любая аристократка лишится чувств от смеси стыда и удивления. У меня сильный эмоциональный фон - я быстро воспламеняюсь, вспыхиваю, как бочка с порохом, в которую уронили горящую спичку.
Но у всех есть свои слабости. Моя слабость - мой страх. Страх, продиктованный чувством долга перед семьей, любовью к ней. Что, если отец не вернется с войны? Что если мать и бабушка не выдержат утраты? Что, если мой младший брат останется один, среди голых стен нашего дома и угрюмых портьер? Что, если скоро и рядом с нашим домом тоже начнут взрываться бомбы?
Но я - сильный человек, я держу это в себе, и никому не в силах сбить меня с толку, за редким исключением. Мой страх помогает мне жить. И отличать среди толпы таких же как я - с замиранием сердца смотрящих в бездну.

- является комментатором квиддичных матчей;
- с Риком находится в отвратительных отношениях, поэтому зачастую, пользуясь своими возможностями, отпускает на матче в его сторону колкие язвительные замечания;
- имеет младшего брата - тот, к сожалению, волшебным даром не наделен;

Какие они все забавные, - эти девочки, мальчики, снующие по коридорам хихикающими стаями. Я наблюдаю за ними, как ученый, впившись пальцами в штатив микроскопа, хотя мне нет до них дела, ведь то, что стоит перед глазами ежедневно через какое-то время перестает интересовать. И все же - я наблюдаю - привычка, с годами прилипшая ко мне, будто жвачка к подошве ботинка, и как не стряхивай - безрезультатно. Впрочем, так даже и лучше. Мне нравится заключать с собой пари, играть в игры, понятные только мне. 
Я научился смотреть на все беспристрастно, взглядом аналитика или же просто скучающего человека.
Я научился усмирять свою кровь, насыщенную яркой примесью человекоподобного существа - меня трудно вывести из себя, мое равновесие - внутреннее, душевное - не походит на чашу весов, оно стабильно и неподвижно, как древние горы, окружающие замок. Впрочем, я все еще человек-порыв, пусть не в эмоциях, которые подчиняются мне, как волны Посейдону, но в желаниях.
В одиночестве я выполняю по отношению к самому себе роль целого мира, в компании - роль ее сердца. Ведь так легко улыбнуться, чуть прищурившись, пуская в ход свое обаяние, чтобы очаровать нужного человека. Но это скучно.
А я не люблю скуку и всего привык достигать сам. Пусть нечестные способы и обходные пути выискивают змеи.
А мне интереснее манипулировать ситуацией без помощи врожденных умений и навыков, ведь нет ничего важнее тяги к совершенству, isn't it?

- благодаря примеси крови вейлы способен очаровать как представительниц противоположного, так и своего пола - но, что забавно, это магическое свойство охотнее и успешнее действует в отношении последних;

Хель - так тебя за глаза прозвали, смягчая грубое немецкое имя, что было дано тебе в честь родной тети - урожденной немки. В твоей крови удивительное сочетание немецких и британских кровей, и какое дело до того, что род не слишком уж чистокровен, если два разных менталитета, две реки смешались в одну и текут по венам твоим, заставляя сердце биться, вздрагивать, пульсировать. Хельга: обманчиво-ласковое начало и лающий звук в конце падает интонацией отчетливо на тон ниже. Ты не мечтатель. Ты не романтична, не чувственна, не упряма, не эфемерна. Внешне кажется, что закрыта, скупа на эмоции, но что они знают, эти лжепророки, считающие себя в психологии чуть ли не докторами наук?
Знали бы они, как тяжело - прятать скрупулезно то, что наружу рвется, все эти всплески, эмоции яркие, сильные, бесконтрольные, скрывать их ото всех, тщательно, отгораживаться от большинства и не выглядеть при этом человеком о сто замках.
У тебя получается. При всей своей осторожности в демонстрации истинных чувств, людям ты нравишься своей приветливостью, и неутомимая жажда жизни в твоих глазах для них, что огоньки для бабочек. Но все равно от рамок никуда не деться, и после каждого раза, когда кто-то рушит их, залезая тебе в сердце, ты восстанавливаешь их заново, обещая себе - эти самые крепкие.
Венеры - странные. Здесь градус ранимости зашкаливает до предела, но разглядит ли кто за крепкими стенами внутренней отстраненности?  Ведь когда человек замыкается в себе, это первый признак неуверенности в своих возможностях.

- сердцу Хельги дороги девочки, и все ее симпатии отданы представительницам прекрасного пола (femslash)

Ты умеешь идти по жизни легко, в темпе вальса, ухватывая лишь самое главное, не вдаваясь в детали. Озорной прищур, очаровательная улыбка - и все двери перед тобой открыты, все учителя очарованы, а все юные леди обмахиваются веерами, потому что в помещении будто бы резко стало жарко. Ты такой свежий, такой живой, полный внутренней энергии, что захватывает дух. Ты мастерски прожигаешь жизнь, будучи уверенным в том, что все само приплывет тебе в руки - так уж складывается из года в год, что без особых усилий ты получаешь высокие баллы по экзаменам, ты завоевываешь сердца самых очаровательных девушек, ты великолепен в дуэльном клубе и признан лучшим игроком в плюй-камни. В тебе есть та искра жизни, которой не хватает многим. Ты хочешь жить. Ты любишь жить. Тебе интересно многое, и чему-то одному ты себя посвящать ну никак не можешь.  Ты удивительно дипломатичен, ты сглаживаешь любые острые углы, и поэтому вокруг тебя зачастую собирается довольно разноперая компания, главным связующим звеном которой являешься ты. Ты непостоянен в своем выборе приятелей на вечер, но кто тебя в этом обвинит? Ты ведь не клялся никому в вечной верности.

- воспитан в семье волшебников, единственный ребенок
- умеет найти выход из практически любой ситуации, охотно идет на компромиссы
- обделен твердыми моральными принципами

Запретный лес издавна служил центром притяжения для тех, кто непомерно храбр, глуп или самонадеян. Сложно сказать, к какой категории относились те студенты, которые выбрали местом для прогулки безопасную и знакомую по урокам ухода за магическими существами опушку. Но все обернулось вовсе не так, как рассчитывала горстка самоуверенных учеников. Все с самого начала отдавало на вкус полынной горечью. И впору было бы насторожиться, но куда там?..
Все дело в феях-светляках. Безобидных существах, о которых в книгах написано не более полутора строк. Не сказано там и о том, какой  магией обладает их голос, способный зачаровывать даже самое черствое сердце. Околдованные магией, дети уходили за светляками все дальше, углубляясь в Запретный лес, и один только Мерлин ведал, какие опасности их подстерегают на пути, и как им удастся выбраться из ловушки. Слишком ловкой и хитро продуманной для столь примитивных существ... Так феи ли это?

Участники:

Испокон веков ученикам не хватало тех знаний, которые могли им предложить преподаватели. Испокон веков самые любопытные и амбициозные желали постичь способ проникнуть в механизм магии еще глубже, выйти за рамки примитивного школьного колдовства. Запретный плод сладок. И вот оно - распространение листовок втайне от профессоров, встречи, покрытые мраком тайны в одной из пустующих комнат замка. Они страстно желают учиться, желают быть лучшими, а для самосовершенствования нужна практика, серьезная, изнуряющая, пробуждающая скрытые ресурсы и волшебные силы. Горстка нарушителей правил, разбитые по парам, стоят друг перед другом с поднятыми палочками. Вспышки колдовства слепят глаза, и концентрация предельно сосредоточена на противнике.
За всем этим можно легко не заметить, как чье-то заклинание выходит из-под контроля и оборачивается катастрофой. За всем этим можно легко не заметить, как чей-то возглас звенит не удивлением, а болью. За всем этим можно легко потерять из виду заклятых врагов, разделенных трещиной в социальном положении. Сюда пришли учиться и маги, и маглы. И один Мерлин знает, чем может обернуться безобидная практика дуэли, если в поединке сходятся те, чья кровь чиста, как золота, и те, чье происхождение запятнано низким происхождением. В такие моменты любая комната сможет стать клеткой для дерущихся тигров.
Участники: