Architect
Я могу поделиться с тобой кроликами.
Куда прислать?
Artemide
Ооо, так у тебя новая партия? и до сих пор живая - как интересно.
Выгрузи их на заброшенном складе - в паре километров от M4 в районе Хаунслоу. Я заберу.
Artemide
Сколько ушей?
Architect
Три пары. Я не шучу.

- Ничего загадочного и сверхъестественного в трех убийствах азиатов на складе нет. И, со всем уважением, инспектор Лестрейд, команда "Секретных материалов" нам не требуется. Скотланд-Ярд в состоянии справиться с этим делом.
Сделав паузу, Рита все же не ушла, пусть даже ей этого очень хотелось - она с вызовом смотрела на Грега, осуждая его за то, что он еще до выезда на место преступления вызвонил Холмса и его верного пса на веревочке.
Рита Кит.

- Скалли будет рада это слышать.
И нет, это не потому, что Шерлок был похож на роскошную рыжеволосую даму. Просто именно Скалли воплощала в команде холодный разум и глас рациональности.
Что ж, в трупах действительно не было ничего удивительного. Вот их отсутствие - это другой разговор. Если бы на планете Земля вдруг разом перестали бы умирать неестественной смертью люди, Джону пришлось бы ущипнуть себя, чтобы убедиться, что он не спит. Увы, но это было так, и так будет еще долгие годы и столетия после. Всегда, пока существует человечество.
- При них нет документов, но обнаружили ли вы что-нибудь еще из личных вещей? – поинтересовался Джон, разглядывая наряды кроликов.
Джон Ватсон.

Лестрейд, стоило Ватсону отвернуться, сделал Кит "страшные" глаза, негодуя и сетуя на распущенность своих подчиненных, привыкших говорить к месту и не к месту и хамить даже непосредственному начальству. На самом деле, их тоже можно было понять, но тут речь уже шла не о принятии или непринятии Шерлока как средства раскрытия некоторых дел, а о соблюдении субординации и банальном уважении. И подобное поведение Риты оскорбляло уже самого Грега.
- Ни документов, ни денег, ни ключей, ничего того, что могло бы нам дать представление о них. Такое ощущение, что ребята просто перебрали со спиртным на какой-нибудь тематической вечеринке, а организатор потом, чтобы не возится с нами, просто втащил их сюда, предварительно обчистив карманы. Бирки с костюмов срезаны, где они были взяты на прокат мы попробуем установить, но мне это видится маловероятным, - голос Лестрейда был сухим, безэмоциональным, что было первым признаком того, что дело это бывалого офицера не радует от слова "вообще". И, если Кит все казалось простым и ясным, то Грег сильно сомневался, что, узнав личности убитых, они играючи распутают это дело.
Грег Лестрейд.

«Кто-то сегодня подобрал мою удачу, Джим, занявший проклятое 24-ое место. Надеюсь, это все же не ты». Сжатые губы, уставший, но решительный взгляд – твердые черты на мягком выражении лица.
- Что ж, значит, придется идти так. Не хотелось бы, но я в любом случае должна найти Стэнли. До свидания, Джим. Мне было приятно с Вами побеседовать, но, каюсь, я бы предпочитаю помчаться в Скотланд-Ярд и добиться от инспектора Лестрейда хоть каких-то активных действий. Вы отпустите меня к моему новому врагу, не так ли?
Джейн Лиант.

Но время вышло, звук отключенной сигнализации и протянутая в знак прощания рука Джейн подводили черту всему сказанному на ипподроме и здесь, на парковке. Мориарти, поймав пальцами женскую руку, галантно поднял ее выше, разворачивая ладонью вниз, и склонился, чтобы оставить на бледной коже оттиск дыхания. Кольцо белого металла на его указательном пальце, обманчиво скромное при всей своей массивности, коснулось пальца Лиант,  даря женщине секундную боль незначительной царапины, даже, скорее, укола.
- До встречи, Джейн. И не стоит мелочиться в выборе врагов.
Джеймс Мориарти.

Чуть слышное мяуканье позади – Джейн сбросила скорость, протягивая руку к заднему сиденью, чтобы погладить испуганного кота, вцепившегося когтями в бежевую кожу сиденья.
-Тшшш, маленький, Джейн уже едет домой.
Кот совершил молниеносный прыжок, вцепившись когтями в плечо, скрытое черной тканью пальто, и Джейн выпустила руль из рук, на мгновение зажмурившись от боли и вдарив по тормозам. Лиант продолжала давить на педаль, но дикого скрежета тормозов уже не было слышно. Женщину хватило только на то, чтобы прикрыть руками лицо, после чего она, наконец, потеряла сознание под истошные кошачьи вопли.
Джейн Лиант.

- Меня зовут Хенри Дрэйвен, - сообщил Моран, когда, в очередной раз бросив взгляд в зеркало заднего вида, обнаружил, что женщина открыла глаза. Навигатор сообщал, что до больницы осталось всего несколько миль. Впереди идущий седан беспокойно мигал аварийкой, пытаясь заменить ею сигналы скорой. - Вы попали в аварию. Я везу вас в больницу.
Вот так. Короткие фразы лучше усваиваются организмом в состоянии шока. Спокойный голос и жесткие ладони, как оказалось, успокаивающе действуют даже на кошек. До женщины, впрочем, Моран дотянуться не мог.
- Не шевелитесь, - посоветовал мужчина, - скоро вас осмотрят врачи.
Себастьян Моран.

- Мои документы в сумке. Вы оставили сумку в машине? – Джейн подняла руку, меланхолично ощупывая карманы. Результаты ревизии: в куртке лишь пачка сигарет, да в потайном кармашке прощупывается бумажный прямоугольник. Женщина подрагивающими пальцами протянула водителю визитку с бесценным сейчас номером телефона.
- Не могли бы Вы позвонить по этому номеру? Мужчину зовут Джим. Скажите ему, что завтрашний ужин отменяется, обрисуйте ситуацию и напомните ему о том, что он может решить некоторые проблемы с полицией.
Джейн Лиант.

- Выступать в роли спасителя для людей с твоей карточкой - что-то новое, не находишь? - лающий смешок.
- Весьма, - тон Джима изменился и теперь в нем звучало довольство человека, нашедшего что-то забавное в услышанном, из-за чего подозрения Морана снова взвились.
- Где вы сейчас находитесь? И да, передай леди, что я очень жалею. Кстати, раз уж у меня образовался свободный вечер, может, поужинаем, или у тебя планы?
- Сент-Джеймский госпиталь, в восемнадцати милях к югу от Лондона. Может, ты просто пришлешь ей сюда цветы? - Моран с легкой досадой покосился на наручные часы, мысленно отмечая, что выспаться сегодня, скорее всего, уже не удастся. Ни у подружки, ни в своей постели. - Иначе, если она не придет в себя в ближайшее время, наш ужин придется накрывать прямо здесь.
- Женщины, - фыркнул в трубку Джим, - она не могла попасть в аварию где-нибудь в Сити?
Себастьян Моран vs Джеймс Мориарти.

Седьмого октября в черном районе нашли восемь трупов. Все списали бы на коллективную передозировку наркотиками, если бы вскрытие показало бы их вместимость в крови умерших. Вместо этого судмедэксперты пришли к удивительному, на первый взгляд, заключению - все восемь черных парней умерли в один и тот самый момент совершенно по разным причинам!
Выслушав доклад полиции, Роберт согласился помочь в расследовании, и, используя полицейские архивы, вычислил ещё десяток смертей от неизвестных фармацевтике медицинских препаратов, которые почти не повторялись - только в одном случае двое были убиты одним и тем же лекарством.
Порывшись в архивах, Вудхауз обнаружил, что недавно в Лондон прибыли только два немецких стажера, доктор из Голландии и глава какой-то фармацевтической компании в Австрии, которая, по слухам, должна была поглотить не только "Лекторс", но и центральную клинику.
Роберту не оставалось только самому встретиться с доктором под видом одаренного студента-вундеркинда, который интересовался новыми разработками медицинских препаратов в Австрии или просто искал работу за границей.
Роберт Вудхаус.

- Приношу свои извинения за опоздание. – Дитрих протянул руку, напомнив себе не переломать мальчишке кости. – Вынужден был заехать в аптеку – у меня так некстати разыгралась мигрень. Вы уже сделали заказ? Не стесняйтесь, по праву старшего я Вас угощаю.
Сам австриец остановил свой выбор на полупрожаренном бифштексе и порции хорошего виски, не преминув обсудить свой выбор с Вудхаусом. Дитрих покосился на часы. «Прошло почти десять минут» - с хорошим собеседником время всегда летит быстро.
- Вы пригласили меня сюда обсудить возможное поглощение компании «Лекторс»? Или Вы хотите поговорить о серии убийств и в завершение разговора признать меня виновником всех смертей?
От барной стойки отделился официант, и на этот раз в его руках не было ни меню, ни подноса. Дитрих протянул руку за конвертом. Официант с вежливой улыбкой отрицательно покачал головой и повернулся к мальчишке.
Дитрих фон Берн.

Вдох-выдох, несколько ударов сердца, ладонь, толкнувшая дверь, дрожала. Шаг и замерла, взгляд пытался ухватить интерьер прозекторской, но очертания размытые, расплывались цветными пятнами.
Миниатюрная в сапожках на низком ходу, хрупкая в струящемся платье в пол и длинном, не по погоде тонком, шерстяном пальто, распущенные волосы в беспорядке. Беззащитная, потерянная.
– Где, – голос сорвался, остановилась – вдох-выдох – пробовала снова, – где он? Где Майкл?
Ирэн Адлер.

- Простите, но я ничего о нем не знаю. Более того, меня никто мне уведомил о том, что будет опознание. - Девушка встала, механическим жестом поправила чуть задравшийся медицинский халат, и все еще неспешно, под стать размышлениям, которые не отвлекались теперь, жадно перепроверяя раз за разом события дня сегодняшнего и отыскивая возможные намеки, дивясь исключительной безалаберности одного, пока еще неопознанного, но уже поставленного неравнодушной к чужим страданиям слабой для себя, но сильной во имя других душой Молли Хупер на путь публичного наказания коллеги, прошла к своему рабочему месту.
Молли Хупер.

Всхлипнула, зачем-то стала набирать номер, поднесла трубку к уху, напряженно вслушиваясь в протяжные гудки: один, второй, третий… покойники не отвечают на звонки, не так ли? Вздрогнула, выпрямила спину – напряженная – тишина прервалась на другом конце несуществующего провода.
– Майкл? Майкл! – Рыдала, – как ты мог, как ты мог так со мной поступить?! Ты… ты… – не находила слов, оборвала звонок, закрыла лицо руками и разрыдалась.
Вздрагивали хрупкие плечи, ладони увлажнились черными кляксами. Слезы облегчения – нервное – страх не отпускает сразу, продолжает тянуться цепкими пальцами, сжимая горло, перехватывая дыхание.
– Простите, – затихла. – Простите меня, пожалуйста. Так неловко получилось, – говорила еще с трудом, но уже пыталась улыбаться. – Наверное, в полиции ошиблись…
Ирэн Адлер.

- Я встречалась сегодня с этой женщиной, - поджав губы, аристократка отвела взгляд в сторону и уточнила, словно в этом была какая-то необходимость, - с мисс Адлер. Не думаю, что вы одобрили бы…
«Бог мой, я говорю так, словно оправдываюсь», - мысль эта резанула по самолюбию особы королевских кровей куда больнее, чем удар хлыста по нежной коже.
- …Да и не нуждаюсь ни в чьем одобрении, - добавила она, - но вот в совете, мистер Холмс – да. В вашем совете. Мои отношения с мисс Адлер – это, возможно, лишь прихоть, от которой мне не хочется отказываться, а возможно, что-то иное. Но ведь все это теперь не важно, и с моей стороны было бы невежливо злоупотреблять вашей любезностью, заставляя  выслушивать подобные душевные излияния. Я лишь хотела узнать, могло ли все сложиться иначе, если бы не…
Взгляд леди, замерший на лице Майкрофта стал жестче.
- Если бы тогда я не попробовала забрать у Ирэн те… снимки.
Дополнение «следуя Вашему, мистер Холмс, совету» осталось неозвученным.
Ее Высочество.

Прежде чем ответить, Майкрофт тщательно размешал в чашке сахар - совершенно беззвучно, будто каждый день уделял пару-тройку часов тренировкам в этом тонком искусстве.
- Рискуя вызвать неудовольствие Вашего Высочества, я должен сказать: нет, не могло. В силу своеобразного мировоззрения мисс Адлер... о котором вы осведомлены, пожалуй, намного лучше моего. Доминирование - это не просто ее работа.
Чашечка бесшумно приземлилась на блюдце, в аккурат рядом с ложечкой, украшенной замысловатым вензелем.
- Вы наверняка подозревали - а скорее всего, точно знали - что каждое ваше свидание с Этой Женщиной превращается в откровенную фотосессию. Должен признать, мне странно, что она не приняла денег - это наводит на мысли о том, что область интересов Этой Женщины может неприятно удивить британское правительство.
- Вы повели себя очень, очень плохо, Ваше Высочество. Но мисс Адлер не захотела вас наказывать. Для нее важно, чтобы это сделал кто-то другой.
Майкрофт Холмс.

- Я признательна вам за то, что нашли время для меня, мистер Холмс, - женщина протянула Майкрофту руку, прощаясь, и тепло, чуть печально улыбнулась.
Холмс не заслуживал того, чтобы поступить с ним подобным образом, но отчего-то это казалось Её высочеству достойной платой за то, что он своим вмешательством, уничтожил важную часть ее мира. Быть может, потом, спустя полгода, год потеря перестала бы казаться такой невосполнимой, но женщина уже решила, что у нее не будет этого «потом».
После ухода Майкрофта, горничная убрала посуду, и получив от хозяйи указание – не беспокоить ее, удалилась.
Приказ этот решился нарушить лишь дворецкий, поздно вечером заметивший свет в спальне ее Высочества и решивший осведомиться, не нужно ли ей чаю или сока со льдом, чтобы запить таблетки от бессонницы.
Он то и обнаружил тело принцессы.
Ее Высочество.

Пришел в себя он уже в кабинете, сидя в кожаном кресле. Хотя «сидя» было слишком сильно сказано. Тайлер скорее полулежал там, в виде безвольной тушки, откинувшейся на спинку кресла. Руки, к счастью не были связаны, а вот голова нестерпимо болела.
Приоткрыв один глаз, журналист попытался, не двигаясь и ничем не выдавая, что очнулся, понять, где находится.  Что было затруднительно – кресло развернули так, что сидевшему в нем открывался только вид на стену. Обои, на ней, кстати, были баснословно дороги.
Вздохнув, Тайлер пошевелился, принимая нормальное положение, и попытался осмотреться. Он находился в роскошном, строго обставленном кабинете – но ничего большего сказать пока не мог.
Кашлянув, чтобы привлечь внимание человека в темном костюме, Тайлер проговорил:
- Я бы очень хотел сказать «Добрый вечер», если бы мне его так беспардонно не испортили два, - слово «придурка» было дипломатично заменено на аналогичное по смыслу, - «болвана» . Вы всегда так действуете, или мне был предоставлен особый сервис?  Надеюсь, у вас нет напарника, чтобы разыгрывать что-то в стиле «плохой и хороший следователь» - у меня слишком болит голова, чтобы оценить подобное шоу.
Сайрес Тайлер.

- Подобная логика, очевидно, предполагает, что лучшие следователи - люди, страдающие раздвоением личности. Бюджетный комитет просто обязан заинтересоваться подобным предложением, мистер Тайлер.
Было бы гуманно предложить журналисту стакан воды и таблетку аспирина, но обстоятельства не располагали к человеколюбивым порывам. Майкрофт никогда не употреблял выражений в духе "заноза в заднице" и "церебральный геморрой", но оба этих пассажа безупречно характеризовали сидящего перед ним человека. Сайрес Тайлер был квинтэссенцией того, что старые живописцы именовали "Vanitas", любовно нагромождая на холсте короны, цветы, черепа и доспехи.
- Тем не менее, добрый вечер. Надеюсь, что не отниму у вас слишком много времени, - вежливо улыбнулся Холмс. - Всего несколько простых ответов на простые вопросы, и никто долее не станет удерживать вас здесь.
Майкрофт Холмс.